Смерть поэта
Умер Александр Блок. Потеря тяжкая, невознаградимая, как в этом сомневаться! не только для России.
Его смерть - утрата безмерная для всякого, кто не привык культурные ценности мерить маленьким аршином собственного угла, кто знает чувствует красоту человеческих достижений - навеки для всех.
Надо верить, - без этого жить не стоит, - есть в мире царство превыше всех царств, - царство Духа. В нем, в сиянии любви, в свете вдохновения одинаково милы чутким сердцам образы Гете и Шиллера, Байрона и Шелли, Гейне и Альфреда де Мюссе, Пушкина и Мицкевича, Словацкого и Лермонтова, Гюго и Бальзака, Толстого и Достоевского.
Как мелко и ничтожно, - придя в это царство судить о великих тенях по внешним случайным и частным признакам, в свои оценки внося мелкие вкусы злобной повседневности.
Из убежденной англофобии называть Байрона снобом в мантии трагического сплина, во имя напыщенного пангерманизма окрестить Гюго романтическим фанфароном или во имя плохо понятого еврейского национализма объярлычить Достоевского злостным антисемитом - легче легкого. Но ведь все это оценки - по признакам преходящим.
Горе держите сердца!
Так думал я при чтении посмертных оценок Блока зарубежной печатью. И, как это печально! - при чтении некрологов той печати, на языке и буквами которой писал поэт "Прекрасной Дамы" и "Двенадцати".
О чем спорят? Кто был Блок, - большевик или анти-большевик? Поэма "Двенадцать" сатира - или лироэпическая ода?
Зачем - это? Не для того ли, чтобы в первом случае - причислить Блока к мартирологу святых, умученных большевистскими зверствами, во втором - презрительно и брезгливо отмести самую память о нем с праведного пути спасителей России.
Сколько во всем этом фальши и забвения собственных убеждений!
В ходе русской культуры зарубежные газеты, которые так литературной и художественной критики. Именно, под этим углом зрения удалось в общественном сознании молодой России поставить на должную высоту "реакционеров" Достоевского, Фета, Лескова. Именно отсюда началась переоценка многих культурных ценностей русской общественности и этим путем была завоевана автономия русского искусства и поэзии, давшая плоды столь пышные.
Когда девять муз России перестали служить политике, как самоцели, - стало, в числе других, возможно и явление певца "Прекрасной Дамы".
И вот теперь - этот спор!
Скажем прямо, поэма "Двенадцать" есть поэма, а не сатира. Она воспевает октябрьский "коалиции левых эсеров с большевиками", когда левый эс-эр товарищ Александр Блок так видел октябрьский переворот.
Самые споры об этой поэме возможны только потому, что она, - как всякое большое поэтическое произведение, - многогранна, потому что исполнена высшей объективности. Той самой объективности, которая умеет в сегодняшнем прозревать завтрашнее, историческое, общее.
Именно поэтому не звучит в поэме Блока кощунством сопоставление убийцы и распутницы с Иисусом "в белом венчике из роз".
Именно поэтому не звучит обидой у Блока наименования России "толстозадой", "избеной", "кандовой".
Поэт не скрыл от нас всех ужасов разбоя и убийства, слепой разнузданности страстей и тем не менее переворот представился ему великим и окрыляющим во имя движущей идеи его, - идеи восстания. И Христа на кресте первым признал разбойник и был принят в Царство Небесное.
"Двенадцати".
Вы можете спорить об исторической ценности этой идеи, которая, кстати сказать, намечена самыми общими штрихами революционно-романтическаго пафоса, а не точными формулировками отчетливой политической идеологии, - но, споря об этом, спорьте с политиками, еще процветающими на этой теплой от крови и солнца земле, а не с ушедшим в вечность поэтом.
Приют певца убог и тесен
Замолкли звуки дивных песен,
Не раздаваться им опять.
И на устах его печать.
Эта печать останется на его устах, его приют пребудет убогим и тесным, покуда вы будете писать на его языке, общаясь с ним не словами, которое есть дух, - но буквами.
Но когда от вас, споривших о ризах поэта, не будет и помина. Будущим поколениям явится светлый певец Прекрасной Дамы и Снежной Маски во всем благоуханном великолепии его нежной, обманной и ласковой Музы.
Александр Гидони
Александр Гидони. Смерть поэта // Вольная Литва. 1921. No 64, 19 (6) августа.