Речь на вечере памяти А. А. Блока
Сегодняшний вечер, посвященный пятой годовщине смерти Александра Блока, устраивается совместно Всероссийским союзом писателей и Большим драматическим театром - двумя организациями, к которым Блок был близок в последние годы своей жизни. Ввиду болезни Ф. К. Сологуба Правление Союза писателей поручило мне от имени союза открыть литературную часть вечера.
Я бы должен был, в сущности, заменить Сологуба до конца и сделать здесь, вместо него, обещанный доклад о Блоке. Но о том, что мне сейчас придется стоять здесь, - я узнал неожиданно, только сегодня. Я слишком глубоко чту поэта Блока, чтобы говорить о нем, не прочувствовав, не прожив его еще раз. Поэтому пусть о творчестве Блока говорят сегодня другие. Я могу позволить себе только сказать несколько слов о человеке Блоке - вернее, даже одно только слово.
Это слово, если хотите, уже сказано - всеми, кто пришел сюда. Это слово сказано тем, что отсюда, с эстрады, виден переполненный зал. И это слово - вот оно: любовь - любовь к Блоку. Сюда пришли молодые и старые, пришли люди разных политических убеждений - пришли, конечно, не потому, что им хотелось послушать, как поет такой-то, как читает стихи такая-то: все пришли сюда потому, что они - самой настоящей человеческой любовью - любят человека Блока. Я не оговорился: именно так - человека, именно это я хочу сказать.
нас есть и помимо него. Дело в том, что Блок был человеком необычайного горения, благородства, необычайной искренности, честности, прямоты. И дело в том, что стихи он писал не чернилами, а своею кровью.
Чаще всего бывает так: писатель и человек - это не одно, это разное. Казалось бы, мы знали и двух Блоков: один - в шлеме, в рыцарских латах и в романтическом плаще; другой - наш, земной, в неизменном свитере и черном пиджаке, с глубоко врезанными складками по углам губ. Но это только казалось: и в свитере - он был все тем же рыцарем. Стих и человек - жили одним и тем же ритмом, в стихах и в человеке билось одно и то же горячее, вечно ищущее, вечно неудовлетворенное сердце. Человек Блок имел мужество раскрывать себя в стихах - всего, до конца, беспощадно, до последней искренности. И в этом - тайна общей любви к Блоку: через стихи Блока - мы чувствуем человека Блока. А в этом человеке - с огромной, зажигающей силой - как лучи солнца сквозь двояковыпуклое стекло - преломилось лучшее, что есть в нас, русских: это - способность никогда не быть сытым, всегда идти все дальше - хотя бы это грозило опасностью, гибелью.
В Блоке мы любим лучшее, что есть в нас. В нас это горит искрой, а в нем было пламя, иным только мешает, иных обжигает, а его - это сожгло.
И вот - человека Блока нет на земле. Того Блока, который пять лет назад, в белую апрельскую ночь - когда был устроен последний его вечер - стоял здесь, на этой самой эстраде. Я еще и сейчас вижу, как он вышел, как одну минуту он колеблется - ищет глазами, где стать, - и становится вон там, - он стоит там, и матовым, усталым голосом, уже откуда-то издали - читает стихи о России - читает последний раз.
Трудно принять мысль, что никогда уже больше не услышишь этого голоса и его удивительного, прозрачного, как у детей, смеха и никогда больше не увидишь его строгого и нежного лица. От этого от этой, враждебной земному человеку бесконечности - наша земная боль.
И утешением может служить только одно: человек Блок так полно, так щедро всего себя перелил в стихи - что он будет с нами, пока будут с нами его стихи. Поэт же Блок будет жив, пока живы будут мечтатели, пока живы будут вечно идущие, а это племя у нас в России - бессмертно.
<1921>
КОММЕНТАРИИ
Печатается по: Я боюсь. С. 145--146.
Выступление состоялось 15 ноября 1926 г. на вечере памяти А. Блока, организованном Ленинградским отделением Всероссийского союза писателей и БДТ. В вечере приняли участие Е. Замятин, историк театра, литературовед Адриан Иванович Пиотровский (1898-1938), критик и литературовед Павел Николаевич Медведев (1891-1938); Любовь Дмитриевна Блок (1881-1939) прочитала стихи поэта.
-- Имеется в виду вечер А. Блока в БДТ 25 апреля 1921 г.