269. Андрею Белому. 12 марта 1911. <Петербург>
12/25 марта <1911. Петербург>1
Милый Боря, сегодня узнал из Твоего письма о сфинксе. Да, есть и это. Я бы, может быть, испугался сейчас. Сейчас - грустная минута: после напряжения многих дней - чувство одиночества. Один - и за плечами огромная жизнь - и позади, и впереди, и в настоящем. Уже "меня" (того ненужного, докучного, вечно самому себе нравящегося или ненравящегося "меня") - мало осталось, почти нет; часто - вовсе нет; чаще и чаще. Но за плечами - все "мое" и все "не мое", равно великое: "священная любовь", и 9-е января, и Цусима2 - и над всем единый большой, строгий, милый, святой крест. Настоящее - страшно важно, будущее - так огромно, что замирает сердце, - и один: бодрый, здоровый, не "конченный", отдохнувший. Так долго длилось "вочеловеченье".
Может быть, мы не вместе сейчас, но из будущего гляжу на Тебя взглядом нежного друга; в настоящем - целуюсь при встрече с Тобой, но в глазах у нас - дело: более, чем когда-нибудь, мы на "флагманском корабле"; не знаю, какую работу исполняю я, - но исполняю, как-то каждый день готовлюсь к сражению.
Крепко целую Тебя и жму Твою руку, милый друг.
Твой Ал. Блок
P. S. Получаю корректуры из "Мусагета"3.
Примечания
1 Ответ на п. 240.
"Сегодня поглощен японской войной <...>" (Письма к родным, II С. 135).
3 Корректурные листы 1-й книги "Собрания стихотворений" Блок получал из Москвы с 4 по 16 марта (см.: Там же. С. 132, 136).