БЕЛЫЙ - БЛОКУ
<2 или 3 ноября 1911. Москва>1
Дорогой Саша,
Твоего письма о Журнале не получал2. Журнал будет. Твое коренное участие необходимо. Я счастлив получать от Тебя письма (что Ты выдумал о тоне писем)3.
Пишу лаконично: ибо в Москве на 2 дня и притом: 1) Сережа (Ты - знаешь? Дважды покушался на самоубийство: нервно-психич<еское> расстройство4). 2) Сестра жены родила девочку5. 3) Ася нездорова. 4) Готовлюсь к лекции6.
Сумма всего этого лишает меня полной возможности писать. Пиши мне в Москву. В Расторгуеве все письма пропадают: писать бессмысленно туда.
Когда освобожусь, напишу подробнее. Впрочем, до января я пленник. Надо мне 15 печ<атных> листов Голубя написать7.
Если буду писать и подробные письма, сойду с ума.
Любящий Тебя Борис Бугаев
Примечания
1 Датируется на основании пометы Блока химическим карандашом: "4 XI 1911".
3 В этих словах - отклик на содержание письма Блока к Белому от 30 октября, нам не известного. 30 октября Блок записал в дневнике: "Пишу большое письмо Боре <...> Пишу Боре и думаю: мы ругали "психологию" оттого, что переживали "бесхарактерную" эпоху, как сказал вчера в Академии Вяч. Иванов. Эпоха прошла, и, следовательно, нам опять нужна вся душа, все житейское, весь человек. Нельзя любить цыганские сны, ими можно только сгарать. Безумно люблю жизнь, с каждым днем больше, все житейское, простое и сложное, и бескрылое и цыганское" (VII, 79).
4 31 октября 1911 г., в состоянии нервно-психического расстройства, С. Соловьев покушался на самоубийство, после чего был направлен в психиатрическую лечебницу, где находился несколько месяцев. Блок вклеил в дневник вырезку из газеты "Утро России" (1911. No 252, 2 ноября) - сообщение в разделе "Происшествия":
"В поисках смерти. В понедельник, 31 октября, покушался на жизнь оставленный при филологическом факультете московского университета Сергей Максимович <sic!> Соловьев, 27 лет.
Молодой филолог живет в доме Кожиной, в 6-м Ростовском переулке, у своей тетки.
случайной западни. Соловьев получил ушибы всего тела и порезал руку и ногу. В университетской клинике ему сделали перевязку. В настоящее время он находится дома; здоровье его никаких опасений не возбуждает. Сообщить мотивы, толкнувшие его искать смерти, Соловьев категорически отказался. Ничего не могла сообщить об этом и его тетка, на которую происшествие подействовало очень сильно" (Блок А. Дневник / Подготовка текста, вступ. статья и примечания А. Л. Гришунина. М., 1989. С. 73). Подробные сведения о случившемся Блок получил из письма С. Г. Карелиной от 27 ноября 1911 г.: "... У Сережи было много хлопот по изданию вновь книги дяди его Влад<имира> Серг<еевича> и деда по истории и немало собственной работы, т<ак> к<ак> он оставлен при университете, и ему задали работу по подготовлению к профессуре впоследствии <...> он - устал <...> переутомился до болезни. С 5 ноября он находится в отличной лечебнице - Сокольников в Москве, где была твоя мама Аля, под непосредственным надзором доктора Лахтина. Все это после консилиума 5 хороших врачей - и их приговора" (РГАЛИ. Ф. 55. Оп. 1. Ед. хр. 267). С. Г. Карелина умалчивает о самой существенной причине поступка С. Соловьева - его неразделенной любви к С. В. Гиацинтовой. В мемуарах Белый отмечает событие, "просто потрясшее" его, - "случай с С. М. Соловьевым, который в припадке острой меланхолии покушался выброситься из окна (несчастная любовь)" (Между двух революций. С. 436). О своих взаимоотношениях с Соловьевым Гиацинтова вкратце рассказала в мемуарах. См.: Гиацинтова С. С памятью наедине. М., 1985. С. 452--463.
5 Дочь Н. А. Тургеневой и А. М. Поццо - Мария Александровна Поццо (1911--1990). В воспоминаниях Белый указывает на "событие, ближе задевшее и даже взволновавшее нас, - рождение у Наташи девочки" (Между двух революций. С. 436).
"Страна бреда и ужаса. Египет" Белый прочитал 5 ноября 1911 г. в аудитории Исторического музея (см.: Русские Ведомости. 1911. No 255, 5 ноября).
7 См. п. 258, примеч. 4, 9.