ИЗ КНИГИ «СТРАНИЦЫ ЖИЗНИ»
(Рассказ Сергея Есенина в изложении Вс. Рождественского)
В середине лета 1924 года случилось так, что нам с Есениным надо было ехать вместе в Детское Село.
<...>
В вагоне мы много говорили о Москве, и меня удивило, что на этот раз он отзывался о многих своих московских приятелях с оттенком горечи и даже некоторого раздражения. Тем охотнее возвращался он к беспечальным временам юности, когда еще никому не ведомым парнем приехал в Петроград в поисках литературной славы.
Вот что рассказывал он мне о своей первой встрече с Александром Блоком.
Блока я знал уже давно, — но только по книгам. Был он для меня словно икона, и еще проездом через Москву я решил: доберусь до Петрограда и обязательно его увижу. Хоть и робок был тогда, а дал себе зарок: идти к нему прямо домой. Приду и скажу: вот я, Сергей Есенин, привез вам свои стихи. Вам только одному и верю. Как скажете, так и будет.
Ну, сошел я на Николаевском вокзале с сундучком за спиной, стою на площади и не знаю, куда идти дальше , — город незнакомый. А тут еще такая толпа, извозчики, трамваи — растерялся совсем. Вижу, широкая улица, и конца ей нет: Невский. Ладно, побрел потихонечку. А народ шумит, толкается, и все мой сундучок ругают. Остановил я прохожего, спрашиваю: «Где здесь живет Александр Александрович Блок?» — «Не знаю, — отвечает, — а кто он такой будет?» Ну, я не стал ему объяснять, пошел дальше. Раза два еще спросил — и все неудача. Прохожу мост с конями и вижу — книжная лавка. Вот, думаю, здесь уж наверно знают. И что ж ты думаешь: действительно раздобылся там верным адресом. Блок у них часто книги отбирал, и ему их с мальчиком на дом посылали 1.
Тронулся я в путь, а идти далеко. С утра ничего не ел, ноша все плечи оттянула. Но иду и иду. Блока повидать — первое дело. Все остальное — потом. А назавтра, надо сказать, мне дальше ехать. Пробирался я тогда на заработки в Балтийский порт (есть такое место где-то около Либавы) и в Петрограде никак дольше суток оставаться не рассчитывал. Долго ли, коротко ли — дошел до дома, где живет Блок. Поднимаюсь по лестнице, а сердце стучит, и даже вспотел весь. Вот и дверь его квартиры. Стою и руки к звонку не могу поднять. Легко ли подумать, — а вдруг сам Александр Александрович двери откроет. Нет, думаю, так негоже. Сошел вниз, походил, походил около дома и решил наконец — будь что будет. Но на этот раз прошел со двора, по черному ходу. Поднимаюсь к его этажу, а у них дверь открыта, и чад из кухни так и валит.
Встречает меня кухарка. «Тебе чего, паренек?» — «Мне б ы , — отвечаю, — Александра Александровича повидать». А сам жду, что она скажет «дома нет», и придется уходить несолоно хлебавши. Посмотрела она на меня, вытирает руки о передник и говорит: «Ну ладно, пойду скажу. Только ты, милый, выйди на лестницу и там постой. У меня тут, сам видишь, кастрюли, посуда, а ты человек неизвестный. Кто тебя знает!» 2
Ушла и дверь на крючок прихлопнула. Стою. Жду.
Наконец дверь опять настежь. «Проходи, — говорит, — только ноги вытри!»
Вхожу я в кухню, ставлю сундучок, шапку снял, а из комнаты идет мне навстречу сам Александр Александрович.
— Здравствуйте! Кто вы такой?
Объясняю, что я такой-то и принес ему стихи. Блок улыбается:
— А я думал, вы из Боблова. Ко мне иногда заходят земляки. Ну пойдемте! — и повел меня с собой.
Не помню сейчас, как мы тогда с ним разговор начали и как дело до стихов дошло. Памятно мне только, что я сижу, а пот с меня прямо градом, и я его платочком вытираю.
— Что вы? — спрашивает Александр Александров и ч. — Неужели так жарко?
— Нет, — отвечаю, — это я так. — Хотел было добавить, что в первый раз в жизни настоящего поэта вижу, но поперхнулся и замолчал.
— Ну хорошо , — говорит Александр Александрович, — а чаю хотите?
Усадили меня за стол. Я к тому времени посвободнее стал себя чувствовать. Беседую с Александром Александровичем и между делом — не замечая как — всю у него белую булку съел. А Блок смеется.
— Может быть, и от яичницы не откажетесь?
— Да, не откажусь, — говорю и тоже смеюсь чему-то.
— это вся жизнь, а как о жизни неведомому человеку, да еще в такое короткое время, расскажешь?
Прощаясь, Александр Александрович написал записочку и дает мне 3.
— Вот, идите с нею в редакцию (и адрес назвал), по-моему, ваши стихи надо напечатать. И вообще приходите ко мне, если что нужно будет.
Ушел я от Блока, ног под собою не чуя. С него да с Сергея Митрофановича Городецкого и началась моя литературная дорога. Так и остался я в Петрограде и не пожалел об этом. А все с легкой блоковской руки!
Примечания
— Вс. Рождественский. Сергей Есенин (Из книги «Повесть моей жизни»). — «Звезда», 1946, № 1, с. 109—110. Печатается по кн.: Всеволод Рождественский. Страницы жизни. М.—Л., 1962, с. 276—280.
О В. А. Рождественском — см. ниже, с. 451. Дополнительно о знакомстве С. Есенина с Блоком и об их взаимоотношениях см.: И. Грузинов. Есенин разговаривает о литературе и искусстве (альманах «Сегодня», I. М., 1926, с. 86); Иван Розанов. Есенин о себе и других. М., 1926, с. 16; M. Mурашов. Сергей Есенин в Петрограде («Сергей Александрович Есенин. Воспоминания». М.—Л., 1926, с. 50); Ю. Либeдинский.
Современники. М., 1958, с. 119—120; В. С. Чернявский. Встречи с Есениным («Новый мир», 1965, № 10, с. 194—195).
1. Это был известный книжный магазин М. В. Попова (М. А. Ясного) на Невском, 66, куда действительно часто заходил Блок.
2. В бумагах Блока (ЦГАЛИ) сохранилась записка С. Есенина, которую он, очевидно, передал Блоку через служанку: «Я поэт, приехал из деревни, прошу меня принять». На записке — помета Блока: «Крестьянин Рязанской губернии, 19 лет, стихи свежие, голосистые, многословный язык, приходил ко мне 9 марта 1915 года». Известна и другая записка С. Есенина, более пространная, переданная в тот же день, с такой же пометой Блока (с некоторыми разночтениями); ее фотовоспроизведение — в Собрании сочинений С. Есенина, т. V. М., 1962, с. 112.
— см. ее на с. 111 наст. тома.