Поиск по творчеству и критике
Cлово "1895"

Часть текста: 11 лет. В гимназию он поступил в 1890 году, еще до 10 лет. По-моему, выражение лица его не соответствует одиннадцатилетнему возрасту, он кажется моложе своих лет, да так оно и было. За 4 года Саша извел, конечно, немало бумаги, сочиняя стихи и прозу, но образчиков этих писаний сохранилось немного. Привожу одно стихотворение, относящееся к этому периоду, о чем можно судить и по почерку, и по содержанию, и по правописанию. Дата не обозначена. Думаю, что оно сочинено около 9 лет, написано карандашом, частью печатными, частью писаными буквами. Сохраняю и орфографию: Конец весны весна! Весна! поют стрекозы, Весна! весна, поют птенцы: Ужь в чистом поле; там жнецы. Кузнечики в траве стрекочат, Как будто хочят: Пленить лягушечек в пруду! В свою потеху Да не совсем-та къ спеху!.. К этим же годам (до 10 лет), несомненно, относится написанный по двум линейкам "Ежемесячный журнал "Корабль" в числе двух номеров. В тексте рассказы с названиями "Война", "О детях", "Ванинъ котъ" и т. д., кроме того, шарады, шутки и ребусы. Привожу один из рассказов первого номера "Корабля". ВОЙНА Ночь была темная и война была большая. Много ружей сабель штыковъ рапиръ сикиръ пистолетов револьверовъ и...

2. Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 2. Указатель имен и названий

Входимость: 6. Размер: 158кб.

Часть текста: I, 409. Аксаковы — II, 230. Александр III (1845—1894) — I, 48, 349, 453. Александр Васильевич — см. Гиппиус А. В. Александр Львович — см. Блок А. Л. Александр Македонский (Великий, 356—323 гг. до н. э.) — II, 9. «Алконост», издательство (1918—1923 гг.) — I, 358; II, 265, 269, 270, 276, 277, 284, 289— 291, 300, 308, 309, 317, 324, 365, 379, 408, 418. «Алконост», сборник памяти В. Ф. Коммиссаржевской (1911) — II, 79. Алла Митрофановна — см. Аничкова А. М. Алчевский Иван Алексеевич (1876—1917), оперный певец — I, 484. Альтман Натан Исаевич (1889—1970), художник — II, 182. «Альциона», издательство (1910—1919 гг.) — II, 271. Алянский Самуил Миронович — см. том II наст. изд., с. 457—459 — I, 224; II, 244, 249, 259—325, 366, 408. Амалия — см. Гейне А. Амфитеатров Александр Валентинович (1862—1938), писатель; с 1921 г. в эмиграции — II, 240, 339. «Васька Буслаев» («Василий Буслаев») — II, 240. Андреев Леонид Николаевич (1871—1919) — I, 292, 315, 331, 333, 339, 440—442, 469; И, 59, 233, 326. «Жизнь человека» — I, 440— 442, 450, 468. Андреева (ур. Юрковская, в Первом браке Желябужская) Мария Федоровна (1868—1953), драм. артистка, жена М. Горькою; в 1918—1921 гг. комиссар театров и зрелищ Союза трудовых коммун Северной области и директор Большого драматического театра — II, 338, 408. Андреева-Дельмас (ур....

3. Бекетова M. A.: Александр Блок

Входимость: 5. Размер: 58кб.

Часть текста: БЛОК Воспоминания и заметки Глава I РАННЕЕ ДЕТСТВО АЛ. БЛОКА (...) Жил Саша в то время в верхнем этаже ректорского дома. Детская его помещалась в той самой комнате, выходившей окнами на университетский двор (в части дома, более отдаленной от улицы), где он родился [1]. Здесь он спал и кушал, но играл далеко не всегда. Пока няня убирала его комнату, он проводил время то у прабабушки А. Н. Карелиной [2], комната которой была за стеной его детской, то у тети Кати, нашей старшей сестры, которая особенно его любила. <...> Около полудня часто отправлялся Саша в бабушкину спальню, выходившую окнами на Неву. Здесь он совсем еще маленьким прыгал на столе и на кресле и, стоя на подоконнике, поддерживаемый кем-нибудь из домашних, дожидался, пока ударит пушка. А весной смотрел на Неву, следя за яликами, барками и пароходами. Войдешь, бывало, в эту комнату в солнечный день и увидишь яркую полосу синей Невы, сверкающую из-под белой маркизы, а на окне — веселый, розовый мальчик и при нем кто-нибудь из взрослых. Все жители ректорского дома ...

4. Андрей Турков. Александр Блок

Входимость: 4. Размер: 37кб.

Часть текста: его избранница... Их полный робкой недосказанности диалог продолжался и за задернутым занавесом. "Мы были уже в костюмах... и гриме. Я чувствовала себя смелее, - вспоминает Офелия. - Венок, сноп полевых цветов, распущенный напоказ плащ золотых волос, падающий ниже колен. Мы сидели за кулисами в полутьме, пока готовили сцену... Мы говорили о чем-то более личном, чем всегда... мы были вместе, мы были ближе, чем слова разговора". После спектакля они так и ушли в костюмах (переодевались дома), и пока семнадцатилетний принц и шестнадцатилетняя Офелия медленно спускались от сенного сарая, преображенного в театр, под гору, сквозь совсем молодой - им под стать - березничок, впереди "медленно прочертил путь большой, сияющий голубизною метеор". И обоим это показалось предзнаменованием. Тебя венчала корона Еще рассветных причуд. Я помню ступени трона И первый твой строгий суд. Какие бледные платья! Какая странная тишь! И лилий, полны объятья, И ты без мысли глядишь... Кто знает, где это было? Куда упала Звезда? ("Тебя скрывали туманы...") Так вспоминает Гамлет этот вечер спустя несколько лет. Реальность похожа здесь на зыбкое отражение в воде. Подмостки сцены превратились в трон, венок - в корону, знакомая с детских лет девушка, живущая в соседнем имении, - в безумную Офелию. Уже написана чеховская "Чайка", и все происходящее может показаться удивительно похожим на нее. Молчаливый юноша в черном колете и берете, со шпагой, пишет стихи, становящиеся год от года туманнее и страннее, а потом и пьесы его вызовут нарекания. Как и Треплев, прослывет он декадентом. А его спутница станет, как Нина Заречная, актрисой и...

5. Перцов Петр: Ранний Блок

Входимость: 3. Размер: 27кб.

Часть текста: только недавно открытых, кипевших тогда полной жизнью петербургских первых религиозно-философских собраний, где впервые встретились друг с другом две глубокие струи — традиционная мысль традиционной церкви и новаторская мысль с бессильными взлетами и упорным стремлением, — мысль так называемой «интеллигенции»... И наряду с этим вырисовывалась другая задача: нужно было дать хоть какой-нибудь простор новым литературным силам, уже достаточно обозначившимся и внутренно окрепшим к тому времени, но все еще не имевшим своего «места» в печати, почти сплошь окованной «традициями», более упорными, чем официальная церковность. Все эти «декаденты», «символисты» — как они тогда именовались — так быстро затем, во второй половине десятилетия, захватившие поле сражения, еще не знали для себя пристанища, не имели где приклонить голову. Трудно поверить, что Сологубу негде было печатать своих стихов, а «Мелкий бес» лежал безнадежно, тщательно переписанный в синих ученических тетрадках, в «портфеле» своего автора, даже не странствуя по редакциям — ввиду...

6. Родина Т. М.: Александр Блок и русский театр начала XX века. Натурализм и символизм

Входимость: 2. Размер: 173кб.

Часть текста: и особые цели. Это касается Блока, как и ряда других символистов; в огромной степени, хотя и по-иному, касается это Мейерхольда и Станиславского. Далеко не простые взаимодействия установились между символизмом и натурализмом. Практически непримиримые, враждебные друг другу, теоретически взаимоисключающие, они имели и общие точки соприкосновения. Позиции, с которых отрицался натурализм, были во многом подготовлены самим натурализмом. Типичные тенденции нового искусства, выразившиеся в стремлении резко расширить объем действительности, подлежащей изображению художника и в принципе иначе трактовать образ человека в этой действительности, были отражением общественных потребностей, на которые не мог ответить сам натурализм, перед лицом которых он обнаружил свою историческую исчерпанность. Оба эти течения — и натурализм, и символизм — резко антибуржуазны, но оба они несут на себе отпечаток общественного разочарования, проникшего в европейское искусство конца XIX в. В каждом из этих направлений на свой манер проявляется дух критики, вызова — в одном случае сопряженного с желанием сказать последнюю правду об этом несчастном мире, лишив его всех иллюзий, в другом — с потребностью выказать ему всю глубину презрения, решительное нежелание иметь с ним дело, разговаривать на его подлом языке, приспособленном для общения торгашей и...

7. Тутолмина С. Н.: Мои воспоминания об Александре Блоке

Входимость: 2. Размер: 14кб.

Часть текста: — 1880-м. Когда нам исполнилось по семи лет, мы с ним затеяли переписку (его мать не бывала у нас 1 , а он сам начал бывать уже значительно позже, с 1895 года, когда наша семья после долгого отсутствия опять поселилась в Петербурге). Переписывались мы и прозой и стихами. К сожалению, эта переписка у меня не сохранилась; помню только две строчки из одного стихотворения: Ужин был у нас прекрасный И кисель из клюквы красный. С 1895 года Ал. Блок начинает навещать нас, сначала редко, а потом все чаще. Помню его в гимназическом мундирчике, тоненьким, с нежным румянцем, с чудными курчавыми волосами, когда он приходил поздравлять бабушку в различные праздничные дни. Он был всегда тихим, но не печальным; наоборот, от него всегда веяло каким-то душевным равновесием и ясностью. Когда он сделался студентом, а мы с сестрой одновременно кончили гимназию, мы стали чаще видеться с Сашей. По субботам у нас собиралась молодежь, по преимуществу студенческая (мой отец был тогда директором Электротехнического института), и у нас было много музыки, пения и декламации. В то время Ал. Блок увлекался Шекспиром и летом в имении Шахматово на ст. Подсолнечная играл Гамлета и Отелло вместе со своей будущей женой (Любовью Дмитриевной Менделеевой). На наших вечеринках он любил декламировать монологи Гамлета, Отелло, а также Дон-Жуана (из пьесы А. Толстого). Кроме того, он прекрасно читал «Сумасшедшего» Апухтина, и я никогда с тех пор не слышала никого, кто бы читал это стихотворение так хорошо, как Ал. Блок. В 1898 году устроилась у нас на святках «украинская колядка». Компания наша (около сорока человек) разучила несколько народных украинских песен, «колядку» из оперы...

8. "Матерьялы для поэмы" (К поэме "Возмездие")

Входимость: 2. Размер: 35кб.

Часть текста: (где пьет чай) – его всегда видно издали: 6 казаков (?) конвойцев кругом (на этом пути и застало его 1 марта). Турецкая война 1877–1878. Военные действия кончились уже в январе – русские войска подошли к Константинополю. Всеобщее возмущение – зачем его не взяли (Александр обещал не брать англичанам). День получения известия о взятии Плевны в Петербурге (конец зимы 1877) – сухой бесснежный мороз. 1 марта – яркое солнце, тает. «Горный Дубняк». Растерянность 1 марта. Е. О. Романовский пошел во дворец и дошел до гроба – никто его не остановил. Возбуждение на Невском. Выход во дворце – у всех родных заплаканные глаза. Тут же кричат «ура». Ненависть к Достоевскому («шампанские либералы», обеды Литературного фонда, 19 февраля). Похороны. Убогая квартира, так что гроб еле можно стащить с лестницы. Либеральное тогда «Новое время» описывает, как тело обмывали на соломе. Толпа, венок «певцу униженных и оскорбленных». Диалог в толпе: Митрофан Сергеевич Андреев (рослый студент, ражий, русейший, глупый, милый) оберегает маму; из толпы студентов: «Ну вам-то нечего бояться». Андреев сконфуженно: «Да я не за себя»… Такой мороз, что зашли к Панкину...

9. Бекетова М. А.: О шахматовской библиотеке

Входимость: 2. Размер: 15кб.

Часть текста: верно. Вижу и по этому, и по многим Вашим замечаниям, что Вы любитель Блока и вообще человек очень чуткий, чего достаточно для того, чтобы я считала Вас в числе своих друзей и людей очень мне симпатичных. Письмо Ваше и дело о библиотеке требует длинного ответа. Поэтому и приступаю к делу. Вы совершенно верно оценили Шахматовскую библиотеку, как не серьезную, не систематическую и т. д. Она составлялась только нашей семьей из тех книг, которые были лишние в городе, но не лишние в Шахматове, где приятно летом кое-что почитать старое, а иногда и новое. Блок и не собирался, по-моему, собирать или вывозить в Шахматово настоящую библиотеку. Устраивал он ее в 1910-м году, потому что вообще устраивал и обновлял старый дом и очень любил порядок, чтобы все было красиво и уютно. Книга он любил нежно, свою городскую библиотеку держал в блестящем виде, все переплетал в хорошие дорогие переплеты у лучших переплетчиков, особенно заботился о книжных шкафах. Но все же он был прежде всего поэт, а потом уже книжник. И природу любил особенно. Теперь...

10. Блок А. А. - Белому Андрею, 1 августа 1903 г.

Входимость: 2. Размер: 17кб.

Часть текста: Ей Богу, если они проснутся, у них только расстроятся желудки. Это - рассуждение чисто "светское". Мне хотелось только начать с него, в виде "вступления". Но мне не выдержать его, и я перейду к "духовному". Скорее всего, я не так выразился, когда писал Вам о скепсисе. Я хочу понимать его шире, не как филос<офскую> систему, не как житейскость. Я думаю о скепсисе, который достоин содроганий. Его не надо "объезжать", но его и преодолевать рано. Что, если на нем строить? Вечное призывание стоит меньшего, чем один огненный взгляд, одна улыбка, один жест, застигающий врасплох, кинутый людям, поднявший волосы на их голове. В одном из прежних писем Вы предположили возможность "ухода, забвения и начинания". Уйти и забыть нам нет сил. В этом - живая основа того скепсиса, о котором я говорю. Хорошо бы, ах, как хорошо, скажу я, остановиться, оглядеться, возрадоваться на все феноменальное, замереть от счастья перед "кажущимся", "являющимся" (φαινόμενον). Розанову хочется, может быть, устроиться так, но вся пружина его...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1895"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1895"