Александр Блок: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1945". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 10. Размер: 10кб.

Часть текста: В кн.: Н. С. Лесков. Собрание сочинений в 11-ти т. М., 1956, т. 1, с. V – IX (в соавторстве с Б. М. Эйхенбаумом). 7. Творческий путь Ольги Форш. — В кн.: Форш О. Д. Сочинения в 4-х т. Л., 1956, т. 4, с. XI – XLVIII. 8. М. Л. Слонимский. Очерк творчества. — В кн.: Слонимский М. Л. Избранные произведения. Л., 1958, т. 1, с. III – XLVIII. 9. Аполлон Григорьев. — В кн.: Ап. Григорьев. Избранные произв., Л., 1959, с. 5 – 78. 10. А. А. Фет. — В кн.: А. А. Фет. Стихотворения. М. -Л., 1963, с. 5 – 88. 11. Каролина Павлова. — В кн.: К. К. Павлова. Полное собрание стихотворений. М. -Л., 1964, с. 5 – 72. 12. М. М. Зощенко. Очерк творчества. — В кн.: М. М. Зощенко. Избранные произведения. М. -Л., 1968, т. 1, с. 3 – 46. 13. Ранняя режиссура Вс. Э. Мейерхольда. — В сб.: У истоков режиссуры. Л., 1976, с. 138 – 180. 14. Поэтический театр Александра Блока. — В кн.: Александр Блок. Театр. Л., 1981, с. 5 – 56. ИЗБРАННЫЕ СТАТЬИ И РЕЦЕНЗИИ В ПЕРИОДИЧЕСКИХ ИЗДАНИЯХ 15. «Этюды о советской литературе» (о книге В. Перцова). — Звезда, 1938, № 5. с. 256 – 262. 16. Две поэмы К. Симонова. — Звезда, 1939, № 2, с. 228 – 230. 17. О книге А. Гурвича «В поисках героя». — Звезда, 1939,...

Входимость: 3. Размер: 158кб.

Часть текста: Том 2 Указатель имен и названий УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН И НАЗВАНИЙ А. А., Александр Александрович — см. Блок А. А. А. А., Александра Андреевна — см. Кублицкая-Пиоттух А. А. А. С— см. Петровский А. С. А. С— см. Сумароков А. Д. Абрам, «Товарищ Абрам» — партийная кличка большевика H. В. Крыленко (1885—1938) — I, 402. Аввакум (1621—1682) — I, 404. Агриппа Неттесгеймский (1486—1535), немецкий мыслитель, медик и оккультист — I, 207, 284. Айзенштадт Давид Самойло- вич (1880—1947), библиофил и букинист — И, 271. Айхенвальд Юлий Исаевич (1872—1928), критик; в 1922 г. выслан из СССР — I, 409. Аксаковы — II, 230. Александр III (1845—1894) — I, 48, 349, 453. Александр Васильевич — см. Гиппиус А. В. Александр Львович — см. Блок А. Л. Александр Македонский (Великий, 356—323 гг. до н. э.) — II, 9. «Алконост», издательство (1918—1923 гг.) — I, 358; II, 265, 269, 270, 276, 277, 284, 289— 291, 300, 308, 309, 317, 324, 365, 379, 408, 418. «Алконост», сборник памяти В. Ф. Коммиссаржевской (1911) — II, 79. Алла Митрофановна — см. Аничкова А. М. Алчевский Иван Алексеевич (1876—1917), оперный певец — I, 484. Альтман Натан Исаевич (1889—1970), художник — II, 182. «Альциона», издательство (1910—1919 гг.) — II, 271. Алянский Самуил Миронович — см. том II наст. изд., с. 457—459 — I, 224; II, 244, 249, 259—325, 366, 408. Амалия — см. Гейне А. Амфитеатров Александр Валентинович (1862—1938), писатель; с 1921 г. в эмиграции — II, 240, 339. «Васька Буслаев» («Василий Буслаев») — II, 240. Андреев Леонид Николаевич (1871—1919) — I, 292, 315, 331, 333, 339, 440—442, 469; И, 59, 233, 326. «Жизнь человека»...

Входимость: 2. Размер: 51кб.

Часть текста: жизнь того времени быстро взрослила нас. Мы пережили японскую войну и революцию, мы были поставлены перед необходимостью спешно разобраться в наших детских представлениях о мире и дать себе ответ, где мы и с кем мы. Впервые в сознание входило понятие о новом герое, имя которому — Народ. Единственно, что смущало и мучило, это необходимость дать ответ на самый важный вопрос: верю ли я в бога? Есть ли бог? И вот ответ пришел. Пришел с такой трагической неопровержимостью. Я даже и сейчас помню пейзаж этого ответа. Рассвет жаркого летнего дня. Ровное румяное небо. Черные узоры овальных листьев акации. Громкое чириканье воробьев. В комнате плач. Умер мой отец. И мысль простая в голове: «Эта смерть никому не нужна. Она несправедливость. Значит, нет справедливости. А если нет справедливости, то нет и справедливого бога. Если же нет справедливого бога, то, значит, и вообще бога нет». Никаких сомнений, никаких доводов против такого вывода. Бедный мир, в котором нет бога, в котором царствует смерть, бедные люди, бедная я, вдруг ставшая взрослой, потому что узнала тайну взрослых, что бога нет и что в мире есть горе, зло и несправедливость. Так кончилось детство. Осенью я впервые уехала надолго от Черного моря, от юга, солнца, ветра, свободы. Первая зима в Петербурге. Небольшая квартира в Басковом переулке. Гимназия. Утром начинаем учиться при электрическом свете, и на последних уроках тоже лампы горят. На улицах рыжий туман. Падает рыжий снег. Никогда, никогда нет солнца Родные служат панихиды, ходят в трауре. В панихидах примиренность, а я мириться ...

Входимость: 2. Размер: 15кб.

Часть текста: видеть его в разговоре с Гумилёвым. Они явно недолюбливали друг друга, но ничем не высказывали своей неприязни: более того, каждый их разговор представлялся тонким поединком взаимной вежливости и любезности. Гумилёв рассыпался в изощренно-иронических комплиментах. Блок слушал сурово и с особенно холодной ясностью, несколько чаще, чем нужно, добавлял к каждой фразе: «уважаемый Николай Степанович», отчетливо, до конца выговаривая каждую букву имени и отчества. Отношение их друг к другу не было равным. Гумилёв действительно высоко ценил Блока как поэта, был автором восторженной статьи о нем в журнале «Аполлон», и вместе с тем ему было чрезвычайно досадно, что Александр Александрович не разделяет его взглядов на поэзию. Блок отдавал должное эрудиции Гумилёва, но к Гумилёвским стихам относился без всякого энтузиазма. «Это стихи только двух измерений», — заметил он как-то, не то с досадой, не то с чувством какой-то внутренней обиды. Однажды после долгого и бесплодного спора Гумилёв отошел в сторону явно чем-то раздраженный. — Вот смотрите, — сказал он мне. — Этот человек упрям необыкновенно. Он не хочет понять самых очевидных истин. В этом разговоре он чуть не вывел меня из равновесия… — Да, но вы беседовали с ним необычайно почтительно И ничего не могли ему возразить. Гумилёв быстро и удивленно взглянул на меня. — А что бы я мог сделать? Вообразите, что вы разговариваете с живым Лермонтовым. Что бы вы могли ему сказать, о чем спорить? Как-то Гумилёв подарил Блоку свою недавно вышедшую книгу, тут же набросав на первой странице несколько слов...

Входимость: 2. Размер: 62кб.

Часть текста: воскресения в космическом масштабе посвящены главы 11 – 14. Это воскресение — субъективный, внутренний процесс духовного возрождения, пробуждения «синтетических начал» в мертвецах старого мира, встающих из «бездны безверия». Описывается в своем роде «революция духа». Далее, в 15-й главе, от космических масштабов автор переходит к России: здесь выясняется, что «революция духа» происходит в России, и она-то и обусловливает социальную революцию: Россия, Ты ныне Невеста… Приемли Весть Весны… В главах 16 – 19 описывается уже более конкретно русская революция; здесь есть и сатирический портрет «очкастого, расслабленного интеллигента», твердящего пустые общие места «о значении Константинополя и проливов», и «домовой комитет», и, наконец, «тело окровавленного железнодорожника» — жертвы революционных событий. Своего рода «шапкой» над всеми этими эпизодами стоят слова из 16-й главы о том, что «все, все, все сулит невозможное»; здесь даже «паровики, убегающие по линии», твердят: «да здравствует Третий интернационал». Едва ли возможно сомневаться в искреннем желании поэта по-своему принять революцию и понять ее,...

Входимость: 2. Размер: 122кб.

Часть текста: Александр Блок Глава десятая. "Двенадцать". Последние годы жизни (1918-1921) ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. "ДВЕНАДЦАТЬ". ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ЖИЗНИ (1918-1921) Страшная зима 1918 года. Петербург, занесенный сугробами, без трамваев, без фонарей. Люди в шубах, в ледяных квартирах. Вместо хлеба - кусочки черной глины, гнилая вобла и печенья из картофельной шелухи. Блок голодал, мучился тем, что не может помочь родным, что у него почти нет заработка, что он отвык от литературной работы. Заметки в "Записной книжке": "Александрийский театр... "Бедность не порок"... Идти пешком-- скользко, холодно, темно, далеко (стар)... Трамваев нет" (4 января). "Весь день и вечер тоскую, злюсь, таюсь. Где-то, кажется, стреляли, а я не знаю. И не интересно" (5 января). Ему хочется писать; он задумывает драму о Христе. "Думы, думы и планы - столько, что мешают приняться за что-либо прочно. А свое бы писать (Иисус)". Но голодный и темный Петербург давит, не отпускает... С отчаянием он восклицает: "К черту бы все, к черту! Забыть, вспомнить другое" (5 января). Это беспокойство - предчувствие того "вихря вдохновения", который уже налетает на него из бездны революции. Поэт напряжен, как натянутая струна, он ждет. К. Чуковский рассказывает в воспоминаниях: "Как-то в начале января 1918 года Блок был у знакомых и в шумном споре защищал революцию октябрьских дней. Его друзья никогда не видели его таким возбужденным. Прежде спорил он спокойно, истово, а здесь жестикулировал и даже кричал. Вскоре он сказал между прочим: "А я у каждого красногвардейца вижу ангельские крылья за плечами"". В этих словах - зарождение художественной идеи "Двенадцати": "... Так идут державным шагом... Впереди-- Исус Христос". Наконец затишье перед бурей приходит к концу....

Входимость: 1. Размер: 47кб.

Часть текста: матери целую коллекцию карточек с изображением химер Notre Dame. Париж ему сразу очень понравился - кажется, в первый и последний раз в его жизни. Вот что он пишет отсюда матери: "Мама, вчера еще утром я был на Unter den Linden, а вечером я стоял на мосту Гогенцоллернов над Рейном и был в Кельнском соборе, а сейчас пришел из Notre Dame, сижу в кафе на углу Rue de Rivoli против Hotel de Ville, пью citronnade {Лимонад (фр.). }; поезд мчался еще быстрее, чем в Германии, жара, вероятно, до 40R, воздух дрожит над полотном, ветер горячий, Париж совсем сизый и таинственный, но я не устал, а, напротив, чувствую страшное возбуждение. Париж мне нравится необыкновенно, он как-то уже и меньше, чем я думал, и оттого уютно в толпе... Страшно весело - вокруг гремят и кричат, я сижу почти на улице..." Следующее письмо уже из Аберврака (24 июля): "Мама, я здесь уже третий день. Третьего дня - выехал из Парижа, было до 30R, все изнемогали в вагоне, у меня уже начало путаться в голове; так было до вечера. Вдруг поезд пролетел два коротких туннеля - и все изменилось, как в сказке: суровая страна со скалами, колючим...

Входимость: 1. Размер: 20кб.

Часть текста: и Марии Дмитриевны Менделеевой. Дочь знаменитого химика, агроном по образованию, она была еще и известным кинологом, постоянным авторитетным членом жюри на выставках собак. Деятельная, всегда кому-то помогавшая, Мария Дмитриевна относилась к категории людей, которых Менделеев называл "общественными" и считал "лучшими" (дальше по его классификации шли "семьянины", достойные жалости и сочувствия, за ними - презираемая им группа - "эгоисты"). К "общественным людям" относилась и Зоя Михайловна, человек высокой культуры, отзывчивая, доброжелательная, с открытым и легким характером. Круг ее знакомых был очень широк. Очень точно Зою Михайловну характеризуют строки из письма к ней известного востоковеда, академика Н. И. Конрада: "... По душевной полноте и тонкости Вы - наиболее совершенный тип женщины". Знакомство с Марией Дмитриевной перешло в тесную дружбу. Вместе с нею Зоя Михайловна часто бывала у ее матери Анны Ивановны Менделеевой. Анна Ивановна жила тогда в бывшем дворце великого князя Владимира Александровича. Парадную часть дворца, выходящую на Дворцовую набережную, занимал Ленинградский дом ученых, а в личных покоях - со стороны улицы Халтурина - благодаря инициативе и хлопотам А. М. Горького жили семьи ветеранов науки. Насколько Мария Дмитриевна была всегда в гуще событий, настолько для Анны Ивановны время как бы остановилось после смерти мужа. Она не ...

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: надписывая на них названия стихов своим прекрасным, точным почерком. Закладки эти почти истлели, и я хочу сохранить этот список любимых Блоком стихов. Вот эти три стихотворения: «Когда взойдет денница золотая…», «В дни безграничных увлечений…», «Наслаждайтесь: все проходит…». Этот выбор чрезвычайно характерен для Блока – смешение живой радости и тоски в первой пьесе, «жар восторгов несогласных», свойственных «превратному гению», и присутствие, однако, в душе поэта «прекрасных соразмерностей» – во второй, и наконец, заключительные стихи последнего стихотворения, где Боратынский утверждает, что «и веселью и печали на изменчивой земле боги праведные дали одинакие криле»: все это воистину «блоковское». ‹…› Но Блок никогда не был способен к прочным и твердо очерченным идейным настроениям. «Геометризм», свойственный в значительной мере Вл. Соловьеву, был совершенно чужд Блоку. Поэт любил не самого Соловьева, а миф о нем, а если и любил его самого, то в некоторых его стихах, и даже в его письмах, и даже в его каламбурах и шутливой пьесе «Белая лилия». Едва ли Блок удосужился когда-либо прочесть до конца «Оправдание добра». Блок не хотел и теократии: ему надобен был мятеж. Но чем мятежнее и мучительнее была внутренняя жизнь Блока, тем настойчивее старался он устроить свой дом уютно и благообразно. У Блока было две...

Входимость: 1. Размер: 17кб.

Часть текста: - за последнее, окончательное и единственное (именно потому, что оно первое и необходимое, хотя только первое и необходимое) - в такие дни живительно увидать нежную книжку молодых стихов. Такова книжка А. Блока "Стихи о Прекрасной Даме". Книжка эта родилась точно вне временности - вне современности, во всяком случае. Она и стара, и нова, хотя, может быть, все-таки не вечна, ибо соткана из слишком легкой паутины. Она, может быть, только отдаленный намек на ту красоту, правду и сиянье, которые должны спуститься с небес на землю и властно обвить жизнь; а эти "бледные, белые, снеговые намеки" - конечно, должны таять, если коснется их горячее дыхание земли. Не будем же требовать от этой милой книжки более того, что она может дать; она и так дает нам много, освежает и утешает нас, посылает легкий, мгновенный отдых. Мы устаем от трезвого серого дня и его несомненностей. И мы рады, что поэт говорит нам: Я вышел в ночь - узнать, понять Далекий шорох, близкий ропот, Несуществующих принять, Поверить в мнимый конский топот... Отрадно все-таки, что есть и жива еще "Прекрасная Дама", "Она", "Дева, Заря, Купина", которая "тайно тревожна ...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1945"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1945"