Александр Блок: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1989". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 4. Размер: 73кб.

Часть текста: и т. п.), или же как относительный мотив в ряду других мотивов-символов того же рода 1 . Мотив “жизни” превращается в мифопоэтическом символизме начала века в символику “Жизни” с большой буквы, т. е. в центральную для автомифологизации “мифопоэта” категорию судьбы, “живой жизни”, “подвига” или “жизнетворчества”, которая объединяет сферу “логоса”, т. е. “словотворчества” и (нео-) мифологизма, т. е. “мифотворчества”. Все три категории образуют треугольник “творчества”, который реализуется на уровне микрокосмоса как продукт и процесс человеческого “творения”, а на макрокосмическом уровне как постоянное становление творца. Между обеими сферами “творчества” (“творений”) действуют энергетические и имажинарные, т. е. образно-символические силы, объединяющие “realia” и “realiora”, “signans” — “signatum”, здешний мир и “мир иной”, семиотическую и ноуменальную сферу и т. д. Как чистая динамика в смысле “élan vitale”, процесс “живой жизни” тавтологичен, т. е. не имеет логической или практической основы. Он “беспредметен” до такой степени, ...

Входимость: 4. Размер: 44кб.

Часть текста: Горькая детоубийца — Русь! И на дне твоих подвалов сгину, Иль в кровавой луже поскользнусь, Но твоей Голгофы не покину, От твоих могил не отрекусь. Доконает голод или злоба, Но судьбы не изберу иной: Умирать, так умирать с тобой И с тобой, как Лазарь, встать из гроба! 1 Придавая стихотворению обобщенно-символический характер, поэт просто посвятил его «памяти А. Блока и Н. Гумилёва», вовсе не пытаясь хоть в какой-то мере передать здесь свое личностное отношение к столь внезапно ушедшим в беспредельность вечности поэтам, не слишком частые в прошлом, но весьма подчас насыщенные различными событиями встречи Волошина с которыми оставили — при всей их краткости — достаточно заметный след не только в его биографии (хорошо известна и не раз уже освещалась исследователями история состоявшейся в ноябре 1909 г. дуэли Гумилёва с Волошиным, после которой поэты практически не общались вплоть до июня 1921 г., когда произошла их новая встреча и примирение), 2 но и в известной мере в его творчестве: еще в начале 1903 г. познакомившись с Блоком, Волошин в дальнейшем лишь изредка встречался с ним, но неизменно сохранял живой интерес к его произведениям, не раз обращался к ним в своих литературно-критических работах, а после Октября опубликовал в харьковском журнале «Камена» (1919, № 2) большую статью «Поэзия и революция», основная часть которой была посвящена поэме «Двенадцать»; 3 в значительно меньшей мере по понятным причинам привлекало внимание Волошина творчество Гумилёва, хотя и о нем он оставил ряд любопытных замечаний, а в 1917 г. определял его поэтический голос как «зоологические звуковые имитации, лиры, обтянутые золотой бумагой, и фразы, старательно распяленные на пеонах, как новые перчатки». 4 Достаточно обширный и в целом, как видно даже из этих...

Входимость: 3. Размер: 35кб.

Часть текста: А. А. Блока “ТУРГЕНЕВСКИE ИСТОКИ” КОНЦЕПЦИИ ТВОРЧЕСТВА А. А. БЛОКА Исследователями творчества А. Блока имя Тургенева, в отличие от других авторов XIX в., упоминается лишь в связи с темой уходящих “дво рянских гнезд”. Данно е обстоятельство обусловлено, кон ечно, и странным замалчиванием Турге нева самим Блоко м: в статьях, письмах, “Записных кни жках” поэт о нем говорит совсем мало, и это тем более странно, поскольку вырос он в среде глубокого почитания Тургенева. Лишь позже, почти в конце своего творческого пути, Блок хочет признаться в любви к Тургеневу: в период раздумий над вопросом об интел лигенции и революции поэт, утвер ждая тезис “мы не можем быть вне политики”, тем не менее, призывает объективно оценивать тех “больших худо жников”, в ч ьих взглядах наблюдается некото рая “политическая размягче нност ь”. К последним Блок относит и Тургенева: в нем, по мнению поэта, “дьявольски соединился больш ой художник с вялым барствующим либералом-конституционалистом”, и во имя же Тургенева, “во имя муз ыки” не следует прятаться от этого, «ибо, — запис ывае т Блок в “Дневнике ”, — иначе мы не оценим Тургенева , т. е. не полюбим его...

Входимость: 2. Размер: 19кб.

Часть текста: одежде, свет струящей», «светел навсегда», «светлые мысли», «озарим кострами», «что княжна фатой» и т. д. Ему противостоит начало тёмное, ночное, зловещее: «тучей чёрной двинулась орда», «сожжённые тёмным огнём», «и даже мглы - ночной и зарубежной», «пусть ночь», «в ночь, когда Мамай», «перед Доном тёмным и зловещим» и т. д. Данные образные ряды - своеобразная ось координат всего цикла. Лирический герой, Русь находятся на пересечении этих начал, стихий. Отсюда и борьба на разных уровнях: военно-нацио- нальном и личностном, борьба со злом во вне и в себе, борьба с переменным успехом: Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами Степную даль. («Река раскинулась. Течёт, грустит лениво...») Вздымаются светлые мысли В растерзанном сердце моём, И падают светлые мысли, Сожжённые тёмным огнём. («Опять с вековою тоскою...») Однако наличие противоположных начал в цикле, антитеза, используемая в качестве основного художественного приёма, не свидетельствуют о двойничестве этих начал, что присуще творчеству символистов. «На поле Куликовом» отличает христианская иерархичность, подчинённость системы образов, ценностной шкалы источнику света - Богу (отсюда та неслучайная символика, о которой шла речь). К Творцу по-разному обращены мысли героев в наиболее критические минуты: Чтоб не даром биться с татарвою, За святое дело мёртвым лечь! («Мы, сам-друг, над степью в полночь стали...») Теперь твой час настал. - Молись! («Опять на поле Куликовом...») Божественное начало, наличествующее во всех пяти стихотворениях, как начало ценностное и структурно определяющее, ни разу не подвергается сомнению, тем более дискредитации, как было до июня 1908 года и после него неоднократно. Этот цикл не столь характерен для творчества поэта и отношением к другому...

Входимость: 2. Размер: 86кб.

Часть текста: в открытое пространство (один из важных мотивов творчества Блока эпохи «антитезы»), особую значимость приобретают проанализированные в классической на сегодняшний день работе Д. Е. Максимова [Максимов 1981а: 6-151] мифологемы «судьбы» и «пути», которые в этой новой ситуации довольно отчетливо начинают соотноситься Блоком с проблематикой «общественности». Движение в сторону «общественности» инспирирует критику «интеллигенции» и апологетику «народа», который связывается поэтом с идеей «судьбы». Так, в статье 1906 года «Поэзия заговоров и заклинаний», характеризуя магические практики народной культуры, Блок вводит различие между «судьбой», под знаком которой протекает «народная жизнь», и «случаем», покорившим творческую жизнь интеллигенции: В первобытной душе – польза и красота занимают одинаково почетные места. Они находятся в единстве и согласии между собою; союз их определим словами: прекрасное – полезно, полезное – прекрасно. Это и есть тот единственный истинный союз, который запрещает творить кумиры и который распался в сознании интеллигентного большинства, так что, по слову Вл. Соловьева, «кумир красоты стал так же бездушен, как кумир пользы». Разрыва этого религиозного союза избежал «темный» народ. Вот почему он – наивно, с нашей точки зрения, – творит магические обряды, одинаково заговаривает зубную боль и тоску, успех в торговле и любовь. Для него заговор – не рецепт, а заповедь, не догматический и положительный совет врача, проповедника, священника, а таинственное указание самой природы, как поступать, чтобы достигнуть цели; это желание достигать не так назойливо, серо и торопливо, как наше желание вылечиться от зубной боли, от жабы, от...

Входимость: 2. Размер: 4кб.

Часть текста: в этом лежит на мне одном. Благодарю Вас очень за Ваши прекрасные книги мне 74 . Они прекрасные. Усердно кланяюсь Вам и Любовь Дмитриевне. Преданный Вам С. Панченко. Примечания 73 От участия в концерте в пользу учеников гимназии Г. Н. Штемберга Блок отказался в последний момент. 27 ноября (в день предполагавшегося выступления) он записал в дневнике: “Объявление о концерте (наглость) и отказ от участия в концерте гимназии Штемберга. Разговоры по телефону, письмо Панченке, телеграмма (через Любу)” ( Блок А. Дневник. М., 1989. С. 87, 377 — примечания А. Л. Гришунина). В телеграмме и в письме к Панченко Блок, безусловно, извещал о своем отказе от намеченного выступления. Такое решение было принято, вероятно, ввиду заявленного в рекламных объявлениях развлекательно-эстрадного характера программы вечера: комедия Чехова “Медведь”, выступления театральных артистов, “после концерта танцы до 3 часов ночи (котильон, цветы, серпантин, летучая почта)” (Речь. 1911. № 326. 27 ноября. С. 1). В хроникальной газетной заметке сообщалось: “Вчера, 27 ноября, в зале Благородного собрания состоялся традиционный концерт-бал гимназии и реального училища Г. К. Штемберга. <…> В концертном отделении <…> с большим успехом играл пианист В. П. Григорович-Барский, пели: маститый артист Л. Г. Яковлев, бывший особо в ударе, А. Н. Платонов, И. В. Карташов, О. А. Ирмон,...

Входимость: 2. Размер: 23кб.

Часть текста: Сологуб: Из комментариев к “Творимой легенде” Эти мелкие комментаторские заметки к Сологубу основаны на издании А. Л. Соболева 1 . В его комментарии к роману систематически отмечаются параллели между текстом романа и стихами Сологуба 2 , однако, на наш взгляд, эти переклички следует рассматривать не только как самоповторения или автоцитаты, но и в контексте других стихотворных цитат в романе, которым в основном и посвящены эти заметки. Иначе говоря, именно на фоне многочисленных стихотворных автоцитат выявляется тенденция к стихотворным цитатам из других авторов, весьма сильная в романе (и, вообще, сравнительно редко замечаемая в прозе), и приобретают доказательность (или статус цитаты, подтекста) те совпадения, которые вне этой тенденции могли бы казаться случайными. 1. “Крупицы мудрости падают нам от стола богатых, ими мы по малости и питаемся” (I; 33). Эта реплика юродствующего социал-демократа обнаруживает немалую эрудицию: кроме таких очевидных источников как, скажем, духовный стих “О богатом и Лазаре”, эта метафора восходит к началу “Пира” Данте (Convivio). Объясняя, почему он пишет трактат не на латыни, а на volgare (народном языке), Данте говорит: “О, сколь блаженны восседающие за той трапезой, где вкушают ангельский хлеб! И сколь несчастны те, кто питается той же пищей, что и скотина! <...> Я же не восседаю за благодатной трапезой, но, бежав от корма, уготованного черни, собираю у ног сидящих толику того, что они роняют ” 3 . 2. “Давно уже он [Миша] привык убегать к речке, когда печали или радости волновали его или надо было хорошенько подумать о чем-нибудь” (I; 36). “Миша был страшно взволнован. Краснел, чаще обыкновенного убегал на речку поудить, плакал” (I; 164). Ср.: “ Когда еще все в мире спит / И алый блеск едва скользит / По бледно-голубым волнам, / Я ...

Входимость: 2. Размер: 33кб.

Часть текста: Многое в восприятии и поведении лирического героя свидетельствует об обыденности, «наезженнос- ти» происходящего: «Вновь (здесь и далее в цитатах разрядка моя. - Ю. П.) оснеженные колонны»; «Нет, я не первую ласкаю»; «Нет, с постоянством геометра//Я числю каждый раз без слов»; «Я чту обряд...». «Любовь» героя - это «любовь»-действо, в котором атрибуты мира («мосты, часовня, резкость ветра» и т. д.), «атрибуты» возлюбленной («тонкий стан», «узкие ботинки», «хладные меха») занимают главное место. В стихотворении практически отсутствует образ возлюбленной. Подобную ситуацию, характерную для многих произведений A. Блока, ещё в 1896 году в статье «Декаденты» прокомментировал B. Розанов, отталкиваясь от творчества предшественников поэта: «Отброшено самое лицо любимого существа: на него, как на лицо оперируемое, набрасывается в этой новой «поэзии» покрывало, чтобы своим выражением страдания, ужаса, мольбы оно не мешало чему-то «существенному», что должно быть совершено тут, около этого лица, но без какого-либо к нему внимания» (Розанов В. Сочинения. - М., 1990). Подавляющая же часть исследователей предлагала и предлагает принципиально иное толкование. И. Роднянская, например, в статье «Трагическая муза Блока» утверждает: «Женские образы Блока «костюмированы», спрятаны в воздушный ворох наряда. Как часто Блок обозначает женское начало лёгкой деталью «её» убора: лента, платок, рукав, коса - вплоть до ботинки, перьев и каблука, холодных мехов, соболей, духов, шлейфа и колец. И эти туманные подробности сублимируют страсть в артистический восторг и любование - особая, бередящая душу и ускользающая музыка женственности, хорошо знакомая клану...

Входимость: 1. Размер: 5кб.

Часть текста: расстройство 4 ). 2) Сестра жены родила девочку 5 . 3) Ася нездорова. 4) Готовлюсь к лекции 6 . Сумма всего этого лишает меня полной возможности писать. Пиши мне в Москву. В Расторгуеве все письма пропадают: писать бессмысленно туда. Когда освобожусь, напишу подробнее. Впрочем, до января я пленник. Надо мне 15 печ<атных> листов Голубя написать 7 . Если буду писать и подробные письма, сойду с ума. Любящий Тебя Борис Бугаев Примечания 1 Датируется на основании пометы Блока химическим карандашом: "4 XI 1911". 2 См. п. 257, примеч. 4. 3 В этих словах - отклик на содержание письма Блока к Белому от 30 октября, нам не известного. 30 октября Блок записал в дневнике: "Пишу большое письмо Боре <...> Пишу Боре и думаю: мы ругали "психологию" оттого, что переживали "бесхарактерную" эпоху, как сказал вчера в Академии Вяч. Иванов. Эпоха прошла, и, следовательно, нам опять нужна вся душа, все житейское, весь человек. Нельзя любить цыганские сны, ими можно только сгарать. Безумно люблю жизнь, с каждым днем больше, все житейское, простое и сложное, и бескрылое и цыганское" (VII, 79). 4 31 октября 1911 г., в состоянии нервно-психического расстройства, С. Соловьев покушался на самоубийство, после чего был направлен в психиатрическую лечебницу, где находился несколько месяцев. Блок вклеил в дневник вырезку из газеты "Утро России" (1911. No 252, 2 ноября) - сообщение в разделе "Происшествия": "В поисках смерти. В понедельник, 31 октября, покушался на жизнь оставленный при филологическом факультете московского университета Сергей Максимович Соловьев, 27 лет. Молодой филолог живет в доме Кожиной, в 6-м Ростовском переулке, у своей тетки. В понедельник утром он бросился из окна своей комнаты, расположенной во втором этаже, разбил головою обе рамы и застрял между ними. На звон...

Входимость: 1. Размер: 8кб.

Часть текста: понимаю все, что Тебя касается, и все нежней и заветней Тебя люблю. Мне сейчас тоскливо. Только что вернулся с большого собрания, где Факелы и Жупелы обсуждали свои театры 2 . Там я молчал, как всегда молчу, но выяснилось, что мне придется читать на литературном вечере в пользу театра и писать пьесу, "развивая стихотворение Балаганчик" 3 . Все это строительство таких высоко культурных людей, как Вяч. Иванов, и высоко предприимчивых, как Георгий Чулков и Мейерхольд, начинает мучить меня. Чувствую уже, как хотят выскоблить что-то из меня операционным ножичком. Все это Ты знаешь гораздо лучше меня, потому я пишу Тебе, чтобы облегчить душу. Самое ужасное для меня (отчего и тоскую), что не умею быть самостоятельным. Уже я дал всем знакомым бесконечное число очков вперед, и они вправе думать, что я всей душой предан мистическому анархизму 4 ; я не умею опровергнуть этого и не умею возразить, особенно при публике. Напиши, надо ли мне высказаться по отношению к лицам, принимающим меня за бунтаря и мистика? Ты-то знаешь, что это не так. - Вчера я был на минуту у Мережковских. Тата была проста, она скоро придет, а Зин<аида> Ник<олаевна> опять ломалась и литературничала. - Дм<ит-рия> С<ергеевича> не видел. Шапка его нашлась 5 . - Вчера я написал С. А. Полякову предложение издать мой сборник в "Скорпионе" и сотрудничать в "Весах" (стихами). Не надеюсь на его согласие 6 . Перевожу Байрона - единственная отрада 7 . - Сегодня, из всего многолюдного собрания, мне понравился только Максим Горький 8 , простой, кроткий, честный и грустный; я думаю, если бы около него не было такой гадости, как Андреева, он был бы еще лучше. Где-то в нем...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1989"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1989"