Поиск по творчеству и критике
Cлово "ALMA"
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Часть текста: Рабочих тетрадях Александра Блока ЮНОШЕСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ СЕРГЕЯ СОЛОВЬЕВА В РАБОЧИХ ТЕТРАДЯХ АЛЕКСАНДРА БЛОКА *) Предисловие и публикация АЛЕКСАНДРА ЛАВРОВА Выходу в свет первой книги стихов Сергея Михайловича Соловьева (1885-1942) "Цветы и ладан" (М., 1907) предшествовало около десяти лет поэтического творчества. Ранние стихотворные опыты Соловьева лишь в незначительной части были доведены до печати, большинство их осталось в рукописи 1 , - что и не удивительно, поскольку в большинстве своем эти отроческие и юношеские пробы пера были ученическими упражнениями, попытками писать под воздействием поэзии высоко почитаемого дяди, Владимира Соловьева, и пока еще никому, кроме близких родственников и знакомых, не ведомых стихов троюродного брата, Александра Блока. И тем не менее, поэтические опыты Соловьева-гимназиста, при всем художественном несовершенстве, отражают в себе картину духовного становления автора, погружают в атмосферу подлинных переживаний, во многом созвучных тем, которые нашли свое воплощение в "Стихах о Прекрасной Даме". Хотя Сергей Соловьев был на пять лет моложе Блока, эта возрастная разница не помешала их дружескому сближению: Блок едва ли не до поры студенчества сохранял в себе инфантильные черты,...
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Часть текста: обе они выросли под разными небесами и разный им выпал жребий, но пристальный взгляд открывает в их чертах печать какого-то родства. Кто захотел бы в России говорить о певце Беатриче, не мог бы обойти молчанием певца Прекрасной Дамы, и чтобы понять человеческую трагедию, пережитую Блоком, необходимо, быть может, осветить ее лучом, идущим издалека - из "Божественной Комедии" флорентийского "рифмача", как себя называл Данте, в отличие от "поэтов", писавших по-латыни и без рифм. Поговорим сперва о Данте. О нем столько написано - на всех языках - исследований, комментариев, монографий, что новым исследователям, казалось бы, остается только разработка деталей. К общей же оценке поэта ничего, кажется, не прибавишь и ничего в ней не изменишь. Но уже в такое мы живем своевольное, бунтарское время, до того нас обуял острый дух индивидуализма, что традиции и приговоры прошлого нас не удовлетворяют. Мы вынуждены - хотим или не хотим - все пересмотреть по-своему, заново перечувствовать, пересудить, словом, переоценивать все ценности. И тот же великий бунтарь Ницше, который завещал нам эту новую заповедь переоценки ценностей, дал нам в то же время и мерило для такой переоценки, именно идею сверхчеловека, абсолютной личности. Эта заповедь велит нам всякий раз, когда мы приступаем к оценке какого-либо вечного произведения искусства, философии или религии, ставить вопрос: при чем тут личность? Т. е. какую роль сыграло это произведение в борьбе, которую личность, со времени Прометея, ведет за свое освобождение от двух пожирающих ее коршунов - власти земной и небесной. И, ставя этот вопрос, мы часто бросаем на произведение новый свет и заново его переоцениваем. <...> Из двух поэм Данте - "Комедии" (уже после его смерти названной "Божественной") и "Новой Жизни" принято считать наиболее важной трилогию "Комедии", а в самой трилогии первую часть, изображающую ад. "Новая Жизнь", долгое время...