Александр Блок: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "BAD". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 6. Размер: 23кб.

Часть текста: 1903 г. 12. <Варшава, июль 1903 г.> [43] Дорогой Сашура! Ты «из заграницы (разобщающей с мирами)» [44] спрашиваешь о «возможности рассчета на получку [45] (к будущей весне) такой же суммы (как писала мама)»; Мама же меня просила о единовременной «субсидии» Тебе в 500 р<ублей> и «скромном» увеличении следующей (якобы «последней», что не подтверждается Тобою) [46] годовой. Согласно с выраженным думаю, что будет необидно, при казенном помещении и «некоторой общей кассе», ежегодно получать по 600 (как в доме у Бекетовых). Просящему могу давать и более — желая быть действительно полезным ближнему, к чему направлены и свойственные мне (не менее, чем Маме или «бедным, трудно уловимым» Мережковским) [47] «рассуждения». Твоя женитьба так обставлена, что избавляет от необходимости «заботиться о нуждах низкой жизни», [48] о текущей и грядущей «злобе дня»: «какой простор» [49] для «вольного искусства» или «беспредельного змеиного...

Входимость: 3. Размер: 3кб.

Часть текста: А. А. - Белому Андрею, 29 мая / 11 июня 1903 г. БЛОК - БЕЛОМУ <29 мая / 11 июня 1903. Bad Nauheim> Милый и дорогой Борис Николаевич. Совсем виноват перед Вами. Во-первых, не отвечаю, во-вторых, не посылаю карточки. Карточки пока не имею, как только снимусь, пришлю или передам Вам. За Вашу благодарю от всей души, и за надпись, и за письмо. Не писал Вам оттого, что только 20-ого мая кончил экзамены, а после захлопотался. Теперь сижу, minimum на 6 недель (от сегодняшнего числа), в курорте "Bad Nauheim" (близь Frankfurt'a a/M), где мама будет лечиться, а кстати и я - отдыхать 2 . Спасибо Вам большое за Ваше согласие быть шафером на моей свадьбе. Если Кавказ Вас не задержит, приезжайте, буду ужасно рад и тронут. Кроме всего остального, лично видеться с Вами очень хочу. Свадьба почти наверное около 15 августа (17?) 3 . Здесь я только еще первый день, но места знакомы, потому что 6 лет назад уже был здесь же 4 . У окна - поле и гул железного пути 5 . Пишите, прошу Вас. Вот точный адрес: Германия. Бад-Наугейм. Deutschland. Bad Nauheim. Frankfurter Strasse. Villa Gertrud. Zimmer 6. Herrn A-r Block. Ваш любящий Ал . Блок 29 мая/ 11 июня 1903. Примечания 1 Ответ на п. 17. 2 Блок пробыл в Бад-Наугейме с 29 мая по 1...

Входимость: 2. Размер: 79кб.

Часть текста: и занялось сердце. И в эту секунду, на грани ясновиденья, я, конечно, проснулся 1902 * * * Стихи - это молитвы. Сначала вдохновенный поэт-апостол слагает ее в божественном экстазе. И все, чему он слагает ее, - в том кроется его настоящий бог. Диавол уносит его - и в нем находит он опрокинутого, искалеченного, - но все милее, - бога. А если так, есть бог и во всем тем более - не в одном небе бездонном, а и в "весенней неге" и в "женской любви". Потом чуткий читатель. Вот он схватил жадным сердцем неведомо полные для него строки, и в этом уже и он празднует своего бога. Вот таковы стихи. Таково истинное вдохновение. Об него, как об веру, о "факт веры", как таковой, "разбиваются волны всякого скептицизма". Еще, значит, и в стихах видим подтверждение (едва ли нужное) витания среди нас того незыблемого Бога, Рока, Духа... кого жалким, бессмысленным и глубоко звериным воем встретили французские революционеры, а гораздо позже и наши шестидесятники. Рече безумец в сердце своем: несть бог". __________ В минуту смятенья и борьбы лжи и правды (всегда борются бог и диавол - и тут они же борются) взошли новые цветы - цветы символизма, всех веков, стран и народов. Заглушенная криками богохульников, старая сила почуяла и послышала, как воспрянул ее бог, - и откликнулась ему. К одному вечному, незыблемому камню бога подвалился и еще такой камень - "в предвестие, иль в помощь, иль в награду". Это была новая поэзия в частности и новое искусство вообще. К воздвиженью мысли, ума присоединилось воздвиженье чувства, души. И все было в боге. Есть люди, с которыми ...

Входимость: 2. Размер: 42кб.

Часть текста: больше не нужны и когда они в лучшем случае представляют игру, хотя бы и безгрешную. Прежде я думал о Ней чаще, чем теперь. Теперь все меньше и все безрезультатнее. Два преобладающие настроения (может быть и у Вас, как у меня?) - мистическое и скептическое (равнодушное) - первое "просит" не отравлять его мыслью (просит, как только может просить "бирюзовая вечность" 2 своего раба, скорее - приказывает), - а второе или обязывает мысль к молчанию, или направляет ее к тому, чтобы она "знала свое место". Потому мыслить в этом направлении (о Ней) мне представляется наименее доступным способом проникновения. Скептицизм (принадлежность рассудка) лежит камнем на дороге и объехать его нельзя. Потому непророкам приходится разбавить вино мистицизма его (скептиц<изма>) водой. Если бы этого не было, то вероятно доступнее было бы и мышление о Ней, оно имело бы притягательную силу, собирало бы под свои знамена больше, чем теперь. Теперь же "мистический разум" только зарождается, по-видимому. А потому наличность известного "опыта" отрешает от многих прежних попыток и замыкает, суживает круг. Без суживанья невозможно "прожить", нужно по крайней мере углубляться, если нельзя идти вширь. Непременный ...

Входимость: 2. Размер: 81кб.

Часть текста: Листки из записных книжек, куски погибших рукописей моих, куски отцовского архива, повестки, университетские конспекты (юридические и филологические), кое-какие черновики стихов, картинки, бывшие на стене во флигеле. На некоторых — грязь и следы человечьих копыт (с подковами). И все. 4 января 1 января не было ничего, кроме мрачной тоски. 2-го на «Венецианском купце» — мрачнейшие слухи о московском съезде и о русских за границей (униженных). 3 января окончена разборка архива моего (новогоднего). Днем — Е. Ф. Книпович, которая была в прошлом году самым верным другом нашей несчастной квартиры. Вечером была Павлович, я видел ее мельком. Сегодня — на Моховой и в домовом комитете за продовольственными карточками. Все, что я слышу от людей о Горьком, все, что я вижу в г. Тихонове, — меня бесит. Изозлился я так, что согрешил: маленького мальчишку, который, по обыкновению, катил навстречу по скользкой панели (а с Моховой путь не близкий, мороз и ветер большой), толкнул так, что тот свалился. Мне стыдно, прости мне, господи. В. М. Алексеев докладывал сегодня о литературной жизни Англии по...

Входимость: 2. Размер: 77кб.

Часть текста: Из богатой старообрядческой крестьянской семьи рязанец. Клюев в молодости жил в Рязанской губернии несколько лет. Старообрядчество связано с текучими сектами (и с хлыстовством). Отсюда — о творчестве (опять ответ на мои мысли — о потоке). Ненависть к православию. Старообрядчество московских купцов — не настоящее, застывшее. Никогда не нуждался. Есть всякие (хулиганы), но нельзя в них винить народ. Люба: «Народ талантливый, но жулик». Разрушают (церкви, Кремль, которого Есенину не жалко) только из озорства. Я спросил, нет ли таких, которые разрушают во имя высших ценностей. Он говорит, что нет (т. е. моя мысль тут впереди?). Как разрушают статуи (голая женщина) и как легко от этого отговорить почти всякого (как детей от озорства). Клюев — черносотенный (как Ремизов). Это — не творчество, а подражание (природе, а нужно, чтобы творчество было природой; но слово — не предмет и не дерево; это — другая природа; тут мы общими силами выяснили). [Ремизов (по словам Разумника) не может слышать о Клюеве — за его революционность.] Есенин теперь женат. Привыкает к собственности. Служить не хочет ...

Входимость: 1. Размер: 1кб.

Часть текста: Заклинание ЗАКЛИНАНИЕ Луна взошла. На вздох родимый Отвечу вздохом торжества, И сердце девушки любимой Услышит страстные слова. Слушай! Повесила дева Щит на высоком дубу, Полная страстного гнева, Слушает в далях трубу. Юноша в белом - высоко Стал на горе и трубит. Вспыхнуло синее око, Звук замирает - летит. Полная гневной тревоги Девушка ищет меча... Ночью на горной дороге Падает риза с плеча... Звуки умолкли так близко... Ближе! Приди! Отзовись! Ризы упали так низко. Юноша! ниже склонись! Луна взошла. На вздох любимой Отвечу вздохом торжества. И сердце девы нелюдимой Услышит страстные слова. Июнь 1903. Bad Nauheim

Входимость: 1. Размер: 1кб.

Часть текста: * * * ("Когда я стал дряхлеть и стынуть...") * * * Когда я стал дряхлеть и стынуть, Поэт, привыкший к сединам, Мне захотелось отодвинуть Конец, сужденный старикам. И я опять, больной и хилый, Ищу счастливую звезду. Какой-то образ, прежде милый, Мне снится в старческом бреду, Быть может, память изменила, Но я не верю в эту ложь, И ничего не пробудила Сия пленительная дрожь. Все эти россказни далече - Они пленяли с юных лет, Но старость мне согнула плечи, И мне смешно, что я поэт... Устал я верить жалким книгам Таких же розовых глупцов! Проклятье снам! Проклятье мигам Моих пророческих стихов! Наедине с самим собою Дряхлею, сохну, душит злость, И я морщинистой рукою С усильем поднимаю трость... Кому поверить? С кем мириться? Врачи, поэты и попы... Ах, если б мог я научиться Бессмертной пошлости толпы! 4 июня 1903 Bad Nauheim

Входимость: 1. Размер: 1кб.

Часть текста: * * * ("Неправда, неправда, я в бурю влюблен...") * * * Неправда, неправда, я в бурю влюблен, Я люблю тебя, ветер, несущий листы, И в час мой последний, в час похорон, Я встану из гроба и буду, как ты! Я боюсь не тебя, о, дитя, ураган! Не тебя, мой старый ребенок, зима! Я боюсь неожиданно колющих ран... Так может изранить - лишь Она... лишь Сама... Сама - и Душой непостижно кротка, И прекрасным Лицом несравненно бела... Но она убьет и тебя, старина, - И никто не узнает, что буря была... 10 июня 1903. Bad Nauheim

Входимость: 1. Размер: 4кб.

Часть текста: бред, Всё, что было, всё прошло, В прудовой туман ушло. Июнь 1909 3 Когда мучительно восстали Передо мной дела и дни, И сном глубоким от печали Забылся я в лесной тени, - Не знал я, что в лесу девичьем Проходит память прежних дней, И, пробудясь в игре теней, Услышал ясно в пеньи птичьем: "Внимай страстям, и верь, и верь, Зови их всеми голосами, Стучись полночными часами В блаженства замкнутую дверь!" Июнь 1909 4 Синеокая, бог тебя создал такой. Гений первой любви надо мной, Встал он тихий, дождями омытый, Запевает осой ядовитой, Разметает он прошлого след, Ему легкого имени нет, Вижу снова я тонкие руки, Снова слышу гортанные звуки, И в глубокую глаз синеву Погружаюсь опять наяву. 1897 - 1909 Bad Nauheim 5 Бывают тихие минуты: Узор морозный на стекле; Мечта невольно льнет к чему-то, Скучая в комнатном тепле... И вдруг - туман сырого сада, Железный мост через ручей, Вся в розах серая ограда, И синий, синий плен очей... О чем-то шепчущие струи, Кружащаяся голова... Твои, хохлушка, поцелуи, Твои гортанные слова... Июнь 1909 6 В тихий вечер мы встречались (Сердце помнит эти сны). Дерева едва венчались Первой зеленью весны. Ясным заревом алея, Уводила вдоль пруда Эта узкая аллея В сны и тени навсегда. Эта юность, эта нежность - Что' для нас она была? Всех стихов моих мятежность Не она ли создала? Сердце занято мечтами, Сердце помнит долгий срок, Поздний вечер над прудами, Раздушенный ваш платок. 23 марта 1910 Елагин остров 7 Уже померкла ясность взора, И скрипка под смычок легла, И злая воля дирижера По арфам ветер пронесла... Твой очерк страстный, очерк дымный Сквозь сумрак ложи плыл ко мне. И тенор пел на сцене гимны Безумным скрипкам и весне... Когда внезапно вздох недальный, Домчавшись, кровь оледенил, И кто-то бедный и печальный Мне к сердцу руку прислонил... Когда в гаданьи, еле зримый, Встал предо...

Поиск по творчеству и критикеCлово "BAD"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "BAD"