Поиск по творчеству и критике
Cлово "ROLAND"
Входимость: 4. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 4. Размер: 33кб.
Часть текста: Chanson de Roland В первой главе «Возмездия» Блок так описывает деградацию XIX века: Там, в сером и гнилом тумане,Увяла плоть, и дух погас,И ангел сам священной брани,Казалось, отлетел от нас: Там – распри кровные решаютДипломатическим умом,Там – пушки новые мешаютСойтись лицом к лицу с врагом,Там – вместо храбрости – нахальство,А вместо подвигов – «психоз»,И вечно ссорится начальство,И длинный громоздкой обозВолочит за собой команда,Штаб, интендантов, грязь кляня,Рожком горниста – рог РоландаИ шлем – фуражкой заменя…[Блок V, 24-25] В предыдущей главе я попытался продемонстрировать, что упоминание «дипломатического ума», которым решают «кровные распри», а также «новых пушек» восходит к парафразам «Будущей войны» варшавского банкира И. С. Блиоха, с которыми Блок познакомился, слушая лекцию П. Н. Милюкова, посвященную вопросам международного разоружения (эту лекцию, как уже отмечалось, Блок посетил 22 марта 1911 года и упомянул о ней в предисловии к поэме в 1919-м). С парафразами исследования Блиоха у Милюкова я связывал блоковское представление о «гуманном» XIX столетии, выбравшем путь дипломатии, а не войны, отказавшемся от прямого боестолкновения («Там – пушки новые мешают…») и забывшем о былых рыцарских доблестях («рог Роланда»). Отнюдь не дезавуируя выводы предыдущей главы, попытаюсь тем не менее скорректировать и дополнить приведенные там наблюдения. Думается, что ключевым вопросом для понимания данного фрагмента является семантика «священной брани». Комментаторы академического собрания сочинений Блока, поясняя эти строки,...
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: год старой России. Дом Романовых еще успел убого отпраздновать свое трехсотлетие. Лез в гору жадный, горластый российский капитализм, возникали все более грандиозные предприятия. Население Санкт-Петербурга перевалило за два миллиона. Никогда еще в столице не было столько шума и блеска, денег, вина, легкого успеха. В четвертой Думе витийствовали либеральные краснобаи, бесились и сквернословили черносотенцы. Прошумело дело Бейлиса. Началась министерская чехарда. В правительственных кругах на первый план выдвинулись самые темные силы. Высший свет захлестнул океан мистического мракобесия. Всюду, - как раньше нетопырьи уши Победоносцева, - теперь торчала хлыстовская борода Распутина. Удивительную картину в это совсем больное, миазматическое время являло русское искусство. На болотной почве оно достигло, казалось, предела изысканности и утонченности. Конечно, все было строго расчислено и регламентировано: улицу обслуживали театры-буфф и кинематографы, скабрезные журнальчики и заслуженные поставщики бульварного чтива - граф Амори, Брешко-Брешковский, Вербицкая, Лаппо-Данилевская, элиту - Мариинская опера, прославленный балет, бесконечные вернисажи и премьеры, "Аполлон" и "Старые годы", неслыханно роскошные художественные монографии ценой в полтораста целковых. Примером самых рафинированных "художественных исканий" могла служить поставленная Мейерхольдом на императорской сцене...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: Послав матери открытку с германской границы, Ал. Ал. написал ей из Парижа всего два письма - оба вялые и невеселые. "В общем - мне скучно, - пишет он во втором письме, - я брожу с утра до вечера по городу... В Лувре я тоже бродил, но мне мало что понравилось, смотреть трудно. Музей восковых фигур интереснее". Побывал он, конечно, и на Монмартре. "Все-таки я больше всего люблю это место", - объясняет он матери. Из Парижа уехали 6 июля н. ст. После утомительного переезда в вагоне без спальных мест и долгих поисков помещения Блоки нашли хороший отель с пансионом и взяли две комнаты с видом на океан. Первое письмо с места написано 7 июля н. ст. вечером: "Мама, вот мы где поселились! Местечко называется Guethary... Сейчас довольно свежо, погода еще не купальная. Прямо передо мной -океан, ничем не загражденный. Далеко под окнами - терраса из тамариндов и пляж. Волны так шумят, что заглушают железную дорогу, которая проходит сзади отеля (мы на узкой полосе берега, между ней и морем)... Прибой немногим слабее, чем в Биаррице, который сейчас светится справа от меня...
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Часть текста: в убеждении, высказанном в письме к матери 8 марта 1911 года: "Правительства всех стран зарвались окончательно, М[ожет] б[ыть], еще и нам суждено увидеть три великих', войны, своих Наполеонов и новую картину мира". В письмах к матери из-за границы Блок набрасывает причудливую, составляющуюся, как и всегда у него, из фактов, взятых из самых разных областей жизни, картину Европы накануне первой мировой войны. Маячащие на горизонте военные корабли - и кровь, оставшаяся на молу, где рыбаки потрошили попавшую в сети рыбу. Измученные и напряженные лица прохожих - и пошлые, торгашеские физиономии решающих их судьбы дипломатов, "скучающие, плюгавые и сытые" автомобилисты. Заброшенный Лувр, откуда только что украли знаменитую картину Леонардо да Винчи "Джоконда", - и неслыханно раздувающиеся военные бюджеты (в день, когда стало известно о пропаже "Джоконды", Блоку в полусне представлялось, что ее похищает... американский миллиардер!). Даже попав в романтические места в Пиренеях, связанные с легендой о Роланде, Блок с грустью переиначил название "Pas de Rolands" (то есть Путь Роланда) - в "Здесь нет Роланда" ("pas" имеет во французском языке и значение отрицания). "Мы тоже прошли через это ущелье, - пишет он, - там страшно сильно пахнет ватерклозетом". Европа кажется ему то ярмаркой с голосистыми зазывалами, морочащими публику, - политиками и особенно журналистами, то какой-то зловещей в своей пошлости мастерской, где деловито, по-торгашески готовят войну. Блок особенно чутко прислушивался к "новому звуку", появившемуся в мире, - к шуму пропеллера. Он - неизменный посетитель всех демонстрационных полетов громоздких и вместе с тем хрупких первых аэропланов в Петербурге. Новорожденное средство передвижения (да только ли передвижения!) - частая тема в его разговорах, письмах, дневниковых записях. Впрочем, можно сказать, что...