Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Щ"

1. Письма о поэзии

Входимость: 1. Размер: 55кб.

Часть текста: «Холодные слова» Перечитывая томы стихов Минского, сто раз задаешь себе вопрос: почему вот это, другое и десятое стихотворение, часто совершенное по форме, часто созданное под законным влиянием каких-то давно милых, с детства родных песен, всегда очень умное, оставляет холодным? И сто раз не можешь ответить на этот самый коренной и естественный вопрос. Потому ли, что Минский — философ? Но разве философия всегда мешает поэзии? — Потому ли, что стихи Минского созданы в очень «прозаические» годы? Но ведь стихи его захватывают несколько эпох, в них отразилось безвременье не только восьмидесятых и девяностых годов, но и годы русской революции, а душа поэта прошла как будто путь еще длинней и радостней — от «гражданских песен» до «песен любви», от Надсона до В л. Соловьева. — Не потому ли, что Минский — поэт мало лирический? Но ведь и горький яд холодных раздумий может волновать, а сверх того, у Минского есть прекрасные лирические стихотворения. В чем же разгадка того странного факта, что прекрасные стихи поэта, нам современного, не радуют нас, и мы принуждены, отдав им дань холодного уважения, идти к другим? Мне приходится остановиться на единственной догадке, которую я считаю близкой к истине: на неполной искренности поэта. Я думаю, мы более уже не вправе сомневаться в том, что великие...

2. Белый А.: Воспоминания о Блоке. Глава пятая. 1905 год. Ночная фиалка

Входимость: 1. Размер: 52кб.

Часть текста: отношенья студентов к событиям; две платформы - гласили: одна - превратить Университет в революционную трибуну: для агитации; закрыть его; а другая гласила: оставить занятия, для часов, освобожденных от митингов. Помню: на астровских средах являлись растерянно к нам и общественники; появлялся порой Челноков 40 (был поздней городской голова он); но позиция Астровых нам казалася правой; я, Эллис, Петровский, - склонялись к меньшевикам; Соловьев - был эсером; Сизов и П. П. Киселев - анархистами; вращался в то время Семенов меж нами; проездом застрял он в Москве; он бывал у меня и на астровских средах; они ему нравились (я отходил уж от Астрова); на похоронах Трубецкого он бурно расталкивал толпы, устраивал цепь; были вместе мы. Но расклеили прокламацию Трепова 41 . Она так задела меня; я стремительно бросился к Астрову - требовать: бойкот офицерам; но - встретил: решительное несочувствие; это меня отдалило от астровского кружка; я, Петровский и, кажется, М. И. Сизов очутились в Университете, чтоб с кафедры провозгласить офицерам бойкот. Но - до бойкота ли? Провозглашалась Россия республикой; и - указывалось: быть на площади нам, перед Думой. С А. С. Петровским решили: пойдем! И я был перед Думою; вместо толп я увидел лишь жалкую кучку: десятка два-три: то - студенты, курсистки; конями плясал эскадрон добродушных сумцов; я прождал: надоело; пошел по Тверской я - к кофейне Филиппова; там посидел минут десять; и - стал возвращаться на площадь; но - выстрелы, крики; от площади вижу - бегут, заворачивают в переулок; не помню, как я очутился на стоптанном университетском дворе; и - заваливали ворота; то было начало университетской осады; казаки отрезали революционеров-студентов от внешнего мира; мне дали особое поручение: выйти в Москву собирать провиант; и мне помнится: я летал по...

3. Бекетова М.А.: Александр Блок. Биографический очерк. Глава шестая

Входимость: 1. Размер: 37кб.

Часть текста: и тщедушным телом оказывал огромное влияние на всех, кто стоял к нему близко. Он был всеобщим любимцем: любили его и родные, и друзья, и многочисленные знакомые. В нашей семье - все, начиная с моих родителей и кончая Ал. Ал. Ольга Михайловна была ему под стать. И вдвоем они составляли гармоническую пару, связанную глубокой обоюдной любовью и общностью интересов. Вокруг них создавалась исключительная атмосфера: чуткая, одухотворенная, чуждая всякой условности и банальщины. Соловьевы бывали у нас и в Петербурге, и в Шахматове. Их приезда ждали, как праздника. Зимой они жили в Москве, летом в Дедове. (Имение матери Ольги Михайловны. О нем упоминает в своих воспоминаниях Андрей Белый.) В обстановке того старинного флигеля, где они жили, было что-то бесконечно привлекательное и своеобразное. В нем царил зеленый сумрак от близко разросшихся деревьев. Очень старая мебель, старинные книги в переплетах из свиной кожи; по стенам - эскизы Ольги Михайловны (по профессии она была художница) и наброски с картин старинных мастеров. И ко всему этому так шел облик Михаила Сергеевича с его тихой, спокойной манерой, и его красивая жена со смуглым лицом цыганского типа и вспыхивающими глазами неуловимого цвета. В этом флигеле бывал и Александр Александрович. Все ему здесь нравилось. Единственный сын Соловьевых, Сережа, приезжал к нам в Шахматово еще ребенком вместе с отцом. Потом одно время он стал ездить каждое лето. В пору создания стихов о Прекрасной Даме началось более тесное сближение с этим мальчиком, рано приобщившимся к литературе, талантливым и развитым не по летам. Все его друзья, начиная с самого близкого, Бориса Николаевича...

4. Орлов В. Н.: Гамаюн. Жизнь Александра Блока. Семейная драма

Входимость: 1. Размер: 20кб.

Часть текста: спорщицей, любила принарядиться и при случае невинно пококетничать. Велит ей нрав живой и страстный Дразнить в гимназии подруг И косоплеткой ярко-красной Вводить начальницу в испуг... Появились первые поклонники - из студентов, собиравшихся по субботам в ректорском доме, и все больше - тоже из семейств династических: Батюшков, Майков. Преуспел, впрочем, какой-то самый незаметный и "застенчивый до свирепости" естественник с третьего курса. Аля опрометчиво согласилась отдать ему руку и сердце, но вовремя взяла слово назад. Сестер изредка вывозили в свет. Аля познакомилась с молодым ученым-юристом, оставленным при университете для подготовки к профессуре, Александром Львовичем Блоком. Он сразу и бурно влюбился; она нашла его "интересным". "И все пошло неотвратимо своим путем..." Молодой ученый стал бывать в доме. Началось ухаживанье. Аля немного пела. Александр Львович, знаток музыки и пианист, приносил ноты. Она пела под его аккомпанемент. В конце зимы он сделал предложение. Она отказала - и он исчез. Ранней весной 1877 года, в день рождения Али, Александр Львович напомнил о себе - прислал красиво переплетенные романсы Глинки и Даргомыжского, числом - семнадцать, по числу Алиных лет. Прошло еще с полгода, прежде чем он снова появился в ректорском доме - пришел по делу к старику Бекетову. Аля, узнав об этом, подстерегла его на лестнице. Произошло объяснение, было сделано вторичное предложение - и на сей раз его приняли. Родители дали согласие. Со свадьбой, однако, не торопились: Аля должна была закончить гимназию, Александру Львовичу предстояло завершить свои университетские дела. Жених ежедневно бывает в ректорском доме, летом 1878 года гостит в Шахматове. Сохранилась любительская фотография неважного качества (снимал Дмитрий Иванович Менделеев); в шахматовском саду сидит Александр Львович в щегольском сюртучке, воротничке и манжетах, а на коленях у него Аля в длинной юбке с треном. Счастливая молодая пара... Вскоре...

5. Орлов В. Н.: Гамаюн. Жизнь Александра Блока. Свадьба

Входимость: 1. Размер: 18кб.

Часть текста: Он откладывал только, чтобы убедиться, прочно ли "все это", "не поссоримся ли мы". И хоть он еще не успел в этом убедиться, но раз мы свадьбы хотим так определенно, он позволяет". Блок ответил: "Твой папа, как всегда, решил совершенно необыкновенно, по-своему, своеобычно и гениально". На следующий день состоялся семейный совет: Александра Андреевна побывала у Менделеевых. Привезла сыну коротенькую записку Любы: "Они все сговорились и все согласны". Пришли белые ночи. Блок почти ежедневно бывал в Палате, на Забалканском. Менделеев, чем-то обеспокоенный, бродил по большим комнатам. В последнее время он как-то сразу одряхлел и ослаб, плохо видел. Здесь к месту будет сказать об отношении Менделеева к зятю. Дмитрий Иванович любил и понимал поэзию, в молодости сам пробовал писать стихи. Особенно почитал Тютчева, а у него превыше всего ставил "Silentium!". Лирику Блока воспринимал, конечно, туго, вернее - совсем не воспринимал, однако силу...