Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "I"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  

Список лучших слов

 Кол-во Слово
7IBID
4IBSEN
10ICH
1IDEA
6IDEM
1IGOR
1ILIA
1ILIUM
2ILS
4IMAGE
1IMMEDIATELY
1IMMOBILE
1IMPATIENS
14INFERNO
2INFLUENCE
1INFLUENZA
1INFO
1INSPIRATION
1INSPIRED
1INSTRUMENT
3INTER
2INTERMEZZO
2INVISIBLE
1IPSO
1IRON
1ISM
1ISSI
30IST
1ISTANBUL
5IVANOV
1IVE
1IVETTE

Несколько случайно найденных страниц

по слову IBID

1. О Карлосе
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: Свет для Карлоса – огромен, неизмерим. Он «глубоко пал, стал беден». Ужас при имени отца. Будто фурии гонятся за ним. Гордая мысль о попрании закона. Блаженство равенства – возвышающий обман. «Обманут во всех прекрасных грезах». «Сын несчастия». Поэт: «в моей голове часто всплывают и лопаются эти странные пузыри». «Гигантский дух», по словам Доминго. «Пухнет яд нововведений». Но «грудь иссохла», она «обеднела». Поза. Юрьев – от формы, Можно от содержания: сила убеждения, сила добра. Демократизм – наивнее, проще, общественное. Он – сам Шиллер, для которого – история и волевой человек выше природы и созерцателя. Величайшая задача победа духа над материей, воли над судьбой, нравственная свобода. Жизнь есть борьба за совершенство. В Позе, например, и есть тот центр того романтизма, о котором у нас говорят: гуманизм, демократизация, идейный космополитизм. – Позе «слова чудесно облегчают грудь», значит, содерж<ание?> больше слов. Монаховский Филипп – величавый король, теряющий равновесие в течение драмы. Его можно изобразить давно потерявшим равновесие. Величие тогда – только маска, из-под которой глядит развратный старик (сравнить де Костера). Придать характерность (более отвратительного в наружности); связь с великим инквизитором, который – из могилы. Филиппу Карлос «начинает быть страшным». «Ужас усмиряет бунт». Филипп верит «всему дурному». Из пьесы: Филипп жалок и беден, как его сын, слова Карлоса в 1 явлении I действия....
2. Блюмбаум А.: Musica mundana и русская общественность. "Отрывок случайный"
Входимость: 1. Размер: 93кб.
Часть текста: А.: Musica mundana и русская общественность. "Отрывок случайный" «Отрывок случайный» Дальше – еще не припомню – и дальше как будто оборвано. «Нет, не мигрень, – но подай карандашик ментоловый» Что ж пророчит странная песня? «Роза и Крест» Ты зовешь или пророчишь? «Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы» Открой мои книги: там сказано всё, что свершится. «Ну, что же? Устало заломлены слабые руки» Осенью 1913 года Александр Блок работал над поэтическим циклом «О чем поет ветер», который был завершен в памятном августе 1914-го и опубликован с посвящением Л. Д. Блок в марте 1915-го в «Русской мысли». Той же весной 1915 года поэт готовил новое собрание своих стихотворений для издательства «Мусагет». В этом поэтическом трехтомнике, вышедшем в 1916 году, недавно написанный цикл стал финалом третьего тома, а заключительное стихотворение «Ветра», «Было то в темных Карпатах» – последним стихотворением «трилогии вочеловечения», своего рода итогом, «последним» или почти «последним словом» Блока: как в «Русской мысли», так и в третьем томе второго «мусагетовского» собрания «Карпаты» печатались с откровенно полемическим четверостишием, впоследствии исключенным поэтом. Первоначальная редакция текста выглядит следующим образом: Было то в темных Карпатах,Было в Богемии дальней…Впрочем, прости… мне немногоЖутко и холодно стало;Это – я помню неясно,Это – отрывок случайный,Это – из жизни другой мнеЖалобный ветер напел…Что-ж? «Не общественно»? – Знаю. Что? «Декадентство»? –...
3. Блок А. - Чулкову Г., 26 августа 1907 г.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: n 'est pas une ecole, mais un courant de la nouvelle poesie russe?", что ecole, что courant ("Мистический анархизм является не школой, а течением современной русской поэзии?", что "школа", что "течение" (фр.)). - все единственно, и это доказывается даже немедленно приводимой схемой, в которой все - оспоримо. В частности, поэты самые замечательные, по-моему, и такие, к которым я был всегда близок и не имею причин не быть близким, - разбросаны по разным рубрикам. Это - Бальмонт, Брюсов, Гиппиус, Андрей Белый. Из них - Брюсова я считаю и буду считать своим ближайшим учителем - после Вл. Соловьева. Вот почему мне необходимо опровергнуть г. Семенова печатно. Второе - я сделаю это в "Весах", потому что глубоко уважаю "Весы" (хотя во многом не согласен с ними) и чувствую себя связанным с ними так же прочно, как с "Новым путем". "Весы" и были и есть событие для меня, а, по-моему, и вообще - событие, и самый цельный и боевой теперь журнал. Если бы я пренебрегал "Весами", т. е. лицами, с которыми я связан, или лучшими литературными традициями (как Брюсов), или Роком...
4. Блюмбаум А.: Musica mundana и русская общественность. Фортуна
Входимость: 3. Размер: 86кб.
Часть текста: кризисом, который переживал поэт в немалой степени под влиянием политических событий – русско-японской войны и революции 1905 года. Результатом этого кризиса стала эволюция поэтической системы Блока, его обращение к новой тематике. В 1906-1907 годах в творчестве поэта, стремившегося покинуть лирическое «уединение», выйти на «площадь» и «улицу», в открытое пространство (один из важных мотивов творчества Блока эпохи «антитезы»), особую значимость приобретают проанализированные в классической на сегодняшний день работе Д. Е. Максимова [Максимов 1981а: 6-151] мифологемы «судьбы» и «пути», которые в этой новой ситуации довольно отчетливо начинают соотноситься Блоком с проблематикой «общественности». Движение в сторону «общественности» инспирирует критику «интеллигенции» и апологетику «народа», который связывается поэтом с идеей «судьбы». Так, в статье 1906 года «Поэзия заговоров и заклинаний», характеризуя магические практики народной культуры, Блок вводит различие между «судьбой», под знаком которой протекает...
5. Белый А. - Блоку А., 18 или 19 декабря 1904 г.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: пришло ко мне опять - Милое, Ласковое. Милый, я слышу Вас - спасибо, спасибо: я никогда этого не забуду. А недавно был ужас. Не знаю, сумею ли рассказать "это" - ужасное "это", собирающееся меня пронзить бычьими рогами в лабиринте. То яростно смеется и блещет огоньками глаз бычья морда в ночной пасти лабиринта, то - о ужас - нежно мычит и лижет руки кровавым языком, уговаривая добровольно сдаться, бросить меч, с которым я сознательно вступил в лабиринт, и поселиться здесь навеки. Не знаю, сумею ли рассказать это. Каждого человека с рождения до смерти сопровождает его музыкальная тема. В мою тему входит один мотив ужаса, который я должен преодолеть, иначе он погубит меня. Детство мое выросло из ужаса. Когда я еще не сознавал себя, я уже сознавал, помнил свои сны. Это всё были Химеры. Помню два сна. Они определили мелодию ужаса, всю жизнь преследовавшего меня. Один: будто мы сидим в садике. Вдали ворота, увенчанные не то крестом, не то иконой (потом оказалось, что это был церковный садик, принадлежавший Св. Троицкой церкви, что на Арбате). Мы сидим на лавочке. Как будто весна. Меня держат на руках. Уютно. Вдруг в ворота ползет на четвереньках бледный, бесконечно длинный человек, припадая на землю. Вползает в ворота,...