Поиск по творчеству и критике
Cлово "1839"
Входимость: 2. Размер: 158кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 158кб.
Часть текста: I, 48, 349, 453. Александр Васильевич — см. Гиппиус А. В. Александр Львович — см. Блок А. Л. Александр Македонский (Великий, 356—323 гг. до н. э.) — II, 9. «Алконост», издательство (1918—1923 гг.) — I, 358; II, 265, 269, 270, 276, 277, 284, 289— 291, 300, 308, 309, 317, 324, 365, 379, 408, 418. «Алконост», сборник памяти В. Ф. Коммиссаржевской (1911) — II, 79. Алла Митрофановна — см. Аничкова А. М. Алчевский Иван Алексеевич (1876—1917), оперный певец — I, 484. Альтман Натан Исаевич (1889—1970), художник — II, 182. «Альциона», издательство (1910—1919 гг.) — II, 271. Алянский Самуил Миронович — см. том II наст. изд., с. 457—459 — I, 224; II, 244, 249, 259—325, 366, 408. Амалия — см. Гейне А. Амфитеатров Александр Валентинович (1862—1938), писатель; с 1921 г. в эмиграции — II, 240, 339. «Васька Буслаев» («Василий Буслаев») — II, 240. Андреев Леонид Николаевич (1871—1919) — I, 292, 315, 331, 333, 339, 440—442, 469; И, 59, 233, 326. «Жизнь человека» — I, 440— 442, 450, 468. Андреева (ур. Юрковская, в Первом браке Желябужская) Мария Федоровна (1868—1953), драм. артистка, жена М. Горькою; в 1918—1921 гг. комиссар театров и зрелищ Союза трудовых коммун Северной области и директор Большого драматического театра — II, 338, 408. Андреева-Дельмас (ур. Тишинская) Любовь Александровна (1879—1969), оперная артистка,...
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Часть текста: М.А.: Александр Блок. Биографический очерк Глава тринадцатая ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ Тем временем Люб. Дм. поступила в труппу, игравшую в Пскове летний сезон. Она несколько раз приезжала оттуда к Ал. Ал. и очень звала его к себе, так как город ей особенно нравился своей художественной стариной, но Ал. Ал. туда не собрался, хотя очень этого хотел. 6 мая он пишет матери: "Я пойду к Идельсону, который сегодня звонил мне и вторично предлагал занять место редактора сырого (стенографического) матерьяла Чрезвычайной Следственной Комиссии, т. е. обрабатывать в литературной форме показания подсудимых. Так как за это платят большие деньги, работать можно, кажется, и дома (хотя работы много), я, может быть, и пойду на этот компромисс, хотя времени (и главное должного состояния) для моего дела у меня, очевидно, не будет". 7 мая: "Сидел у Идельсона, который осветил мне деятельность Комиссии, о которой я тебе писал, после чего мы с ним поехали в Зимний дворец, где я познакомился с председателем (Муравьевым). Кроме первого редактора (Неведомского), будут еще два: Л. Я. Гуревич 1 и я. Завтра же я получу работу, которую возьму на дом, и должен исполнять ее в строгой тайне, пока результаты ее не станут известны Временному правительству. Так как я буду иметь возможность присутствовать и на допросах (о чем уже говорил с Муравьевым), дело представляется мне пока интересным. Мы бегло обошли Зимний дворец, который почти весь занят солдатским лазаретом. Со стен смотрят утомительно известные Боровиковские, вечно виденные в жизненных снах мраморы и яшмы. Версальские масштабы опять поразили меня своей ненужностью. Действительно сильное впечатление произвел на меня тронный зал, хотя материя со ступеней трона ...
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Часть текста: та тема торжественным вызовом миру; он - сбрасывал "маску"; ходил в "полумаске" я; Блок, вероятно, воспринял с опасением подобное проведение темы о "Ней": он был - "максималистом"; я - "минималистом"; различие в подавании темы, нам общей - предмет обсуждения в переписке, которая меж нами возникла. Помнится: в первых же числах января 1903 года 175 я написал А. А. витиеватейшее письмо, напоминающее статью философского содержания, начав с извинения, что адресуюсь к нему; письмо написано было, как говорят, в застегнутом виде": предполагая, что в будущем мы подробно коснемся деталей сближавших нас тем, поступил я, как поступают в "порядочном" обществе, отправляясь с визитом, надел на себя мировоззрительный официальный сюртук, окаймленный весь ссылками на философов. К своему изумлению, на другой уже день получаю я синий, для Блока такой характерный конверт с адресом, написанным четкой рукой Блока, и со штемпелем: "Петербург" 176 . Оказалось впоследствии: А. А. Блок так же, как я, возымел вдруг желание вступить в переписку; письмо, как мое, начиналось с расшаркиванья: не будучи лично знаком он имеет желание ко мне обратиться, без уговора друг с другом обоих нас потянуло друг к другу: мы письмами перекликнулись. Письма, по всей вероятности, встретясь в Бологом, перекрестились; крестный знак писем стал символом перекрещенности наших путей, - от которой впоследствии было и больно, и радостно мне: да, пути наши с Блоком впоследствии перекрещивались по-разному; крест, меж нами лежащий, бывал то крестом побратимства, то шпаг, ударяющих друг друга: мы и боролись не раз, и обнимались не раз. Встреча писем и встреча желаний, взаимный жест, встреча -...
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Часть текста: до каких-то исконных корней его, - ныне она, наоборот, на слова все как будто набрасывала фату легкомыслия; мне казалось, - она похудела и выросла; что особенно поразило в ней, это стремительность слов; говорила она очень много, поверхностно, с экзальтацией; и была преисполнена всяческой суеты и текущих забот; объяснение с Любовь Дмитриевной 1906 года могло бы вполне состояться, а объяснение с Любовь Дмитриевной 1907 года, казалось мне, - объяснение со светской дамой, исполненной треволнений, забот, удовольствий (до объяснений ли ей!). Так я, объяснялся, - недообъяснился: и водворился меж мной и Л. Д. полушутливый легкий стиль - даже не дружбы, скорее causerie 67 . Видел я, что А. А. в Петербурге подхвачен был вихрем своих обязательств, намерений, планов, забот; словом, - тот, кто ко мне приезжал объясняться в Москву, потом в Киев - исчез; появился передо мной в Петербурге захваченный шумной жизнью поэт, которому просто времени нет углубляться в детали общения; словом: я понял, что жизнь и Л. Д., и А. А. изменилась; была она тихой, семейною жизнью; теперь стала бурной и светской, и кроме того, понял я, что А. А. и Л. Д. живут каждый своею особою жизнью; А. А. был захвачен какой-то стихией; был весь динамический, бурный, сказал бы я, что влюбленный во что-то, в кого-то; и в нем самом явственно я замечал нечто общее с "ритмами" "Снежной Маски"; он был очень красив и был очень наряден в изящном своем сюртуке, с белой розой в петлице, с закинутой гордо прекрасною головою, с уверенной полуулыбкой и с развевающимся пышным шарфом; таким его часто я видел - в гостях, иль в театре, иль возвращающимся домой; я был больше с Л. Д., составляя отчасти компанию ей; очень часто А. А. оставлял нас; и - несся куда-то по личным делам; он казался мне в этот период ...
Входимость: 1. Размер: 39кб.
Часть текста: на латинский язык диаконом Павлом из Неаполя. Известная Гросвита Гандерсгеймская написала в X веке латинскую поэму об отречении и покаянии Теофила. Особенной популярностью пользовалась история в средние века; ее касались рейнский епископ Марбод (XI в.), монах Готье де Куинси (XIII в.), св. Бернард, св. Бонавентура, Альберт Великий; во многих церквах существуют лепные изображения истории, между прочим - два барельефа на северном портале Notre Dame de Paris. - Текст истории (с рукописи королевской библиотеки) напечатан в редкой теперь книге: Michel et Monmerque. Theatre francais au moyen age (XI-XIV s.). Paris. 1839. Chez Dellove editeur et Firmin Didot. Этим изданием текста и пользовался переводчик. ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Мадонна. Кардинал. Теофил. Сатана, именуемый также Диавол. Саладин, волшебник. Задира, слуга Кардинала. Петр и Фома, товарищи Теофила. Здесь начинается история Теофила. Теофил Мой господин! В моей мольбе Я столько помнил о тебе! Все роздал, раздарил, что мог, И стал - совсем пустой мешок. Мой кардинал сказал мне: "Мат". Король мой загнан в угол, взят, А я вот - нищенствую сам... Подрясник свой к ростовщикам Снесу, иль жизни я лишусь... И как с прислугой разочтусь? И кто теперь прокормит их? А кардинал? Ему до них Нет дела... Новым господам Пусть служат... Он к моим мольбам Не снизойдет... Чтоб он издох! Ну хорошо! Я сам не плох! Будь проклят верящий врагу: Сам провести его могу. Чтобы свое вернуть, готов Пойти на все, без дальних слов. Его угроз не побоюсь... Повешусь, что ли? Утоплюсь? Отныне с ним я вовсе квит, Путь для меня к нему закрыт... Эх, славный бы провел часок Тот, кто его бы подстерег, Чтобы посечь, пообтесать! Вот только,...