Поиск по творчеству и критике
Cлово "COR"
Входимость: 2. Размер: 17кб.
Входимость: 2. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 164кб.
Входимость: 1. Размер: 86кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Входимость: 1. Размер: 103кб.
Входимость: 1. Размер: 158кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 17кб.
Часть текста: Но помню с неугасающей ясностью: вот он, Блок, сидит почти против меня, по другую сторону длинного стола, за которым жуют и пьют именитые и неименитые, громкие и тихие поэты и прозаики — планеты, кометы и аэролиты литературы тех лет. Помню: с какой-то безвольностью я тянусь к нему, больше всего к нему, только, пожалуй, к нему. По совести, мог бы я тогда признаться, что влюбляюсь в него, то есть делю участь многих современников. Все время я подглядываю Блока, украдкой слежу за его сдержанными жестами, ловлю его слова, долетающие до меня в шуме застольных разговоров. Мой сосед справа, А. И. Куприн, трогает меня локтем и, указывая малозаметным движением руки на Блока, тихо спрашивает: — Кто этот молодой человек? — Блок... — так же тихо отвечаю я. — Это Блок? — с каким-то неожиданным для меня удивлением переспрашивает Куприн и, забывая про свою тарелку, внимательно смотрит на Блока. — Ага! И ты — тоже! — отзывается во мне (разумеется, лишь смыслом этих слов). За весь этот вечер мне довелось обменяться с Блоком только несколькими фразами. На его вопрос, очень ли он огорчил меня своей рецензией (в «Вопросах жизни») о книжке моих юношеских стихов и рассказов, я смущенно ответил, что очень надеюсь на то, что следующей своей книжкой я заслужу с его стороны лучший отзыв. И он — позднее — не обманул моей надежды. Кто-то предложил, когда кончилось «столование», просить Блока читать стихи... и, конечно, «Незнакомку», уже прославленную жемчужину его стихов, впервые — и еще недавно — просиявшую на «средах» у Вячеслава Иванова. И Блок читал. На белом глянце изразцовой почки, занимавшей весь угол комнаты, рельефно отчеканилась его фигура в строгом изыске контуров. Он стал как будто выше, чем был на самом...
Входимость: 2. Размер: 19кб.
Часть текста: требуют себе душу близких. Так и в Москве: в Петербурге мы с Асей вращались среди людей, как иноземцы; и несмотря на всю суету умели сохранять себя; а за десять дней жизни в Москве я совершенно измучился, ибо слишком много людей здесь связаны какою-то роковою цепью; и поскольку сейчас приходится больше отзываться на темное, поскольку всюду видишь ряд нападений, постольку общая наша московская друг с другом связь в какой-то никому лично не принадлежащей истерике, где источника истерики нет, а всё только проявления: уберечься от этого невозможно. Милый, вспоминаю нашу встречу светло, светло - радостно, радостно: пусть будет и впредь - так. Едва я приехал, как мне подвалили груду корректур, рад деловых совещаний, ревизия "Мусагета", сложности в отношении между Кожеб<аткиным> и "Логосом", обиду Логосов за наш coup d'état {Государственный переворот (фр.).} с журналом 2 (первый No выходит через два дня; второй - через две недели); сложности между 1) "Мусагетом" и "Путем", 2) Рачинским и Метнером, 3) Метнером и "Домом Песни" 3 и т. д. и т. д. + еще ряд печальных известий. Во все это пришлось тотчас войти - нет: бежать, бежать, бежать! Между прочим: передай Александре Андреевне, что пишу ей, что 1) спасибо за хороших несколько слов 4 , 2) что хотел ей тотчас ответить, но не мог до Москвы, 3) что в Москве закружился, 4) что в довершение всего потерял ее адрес. Милый, напиши мне адрес Александры Андреевны. Чтоб покончить с внешне-деловым, скажу о журнале, что мы от Тебя ждем для второго номера. Номер первый выходит в таком составе на днях: I отдел. Слово от редакции. В. Иванов: Мысли о символизме. А. Белый: О символизме. Пяст: О внутреннем каноне. Вольфинг: Лист. Кузмин: Cor ardens 5 . II отдел. Метнер: "Мусагет". В. Иванов:...
Входимость: 1. Размер: 164кб.
Часть текста: оказываются беспомощными, и часто (многие из них) падают ниже самой «толпы». Так было со многими из нас. Для того чтобы не упасть низко (что, может быть, было и невозможно, ибо никаких личных человеческих сил не хватило бы для борьбы с бурей русской жизни следующих лет), или — хоть иметь надежду подняться, оправиться, отдохнуть и идти к людям, разумея под ними уже не только «толпу» (а это очень возможно для иных, — но не для всех), — для этого надо было иметь большие нравственные силы, т. е. известную «культурную избранность», ибо нравственные фонды наследственны. В наши дни все еще длится — и еще не закончен — этот нравственный отбор; вот почему, между прочим, так сильно еще озлобление, так аккуратно отмеривается и отвешивается количество арийской и семитической крови, так возбуждены национальные чувства; потому не устарели еще и «сословные счеты», ибо бывшие сословия — культурные ценности, и очень важно, какою культурною струей питался каждый из нас (интересно, когда касается тех, кто еще имеет «надежды», т. е. не «выродился», не разложился, не все ему «трын-трава»). Вчерашнее воззвание Мережковского — очень высоко и очень больно. Он призывает к общественной совести, тогда как у многих из нас еще и личная совесть не ожила. Пишу я вяло и мутно, как только что родившийся. Чем больше привык к «красивости», тем...
Входимость: 1. Размер: 86кб.
Часть текста: выйти на «площадь» и «улицу», в открытое пространство (один из важных мотивов творчества Блока эпохи «антитезы»), особую значимость приобретают проанализированные в классической на сегодняшний день работе Д. Е. Максимова [Максимов 1981а: 6-151] мифологемы «судьбы» и «пути», которые в этой новой ситуации довольно отчетливо начинают соотноситься Блоком с проблематикой «общественности». Движение в сторону «общественности» инспирирует критику «интеллигенции» и апологетику «народа», который связывается поэтом с идеей «судьбы». Так, в статье 1906 года «Поэзия заговоров и заклинаний», характеризуя магические практики народной культуры, Блок вводит различие между «судьбой», под знаком которой протекает «народная жизнь», и «случаем», покорившим творческую жизнь интеллигенции: В первобытной душе – польза и красота занимают одинаково почетные места. Они находятся в единстве и согласии между собою; союз их определим словами: прекрасное – полезно, полезное – прекрасно. Это и есть тот единственный истинный союз, который запрещает творить кумиры и который распался в сознании интеллигентного большинства, так что, по слову Вл. Соловьева, «кумир красоты стал так же бездушен, как кумир пользы». Разрыва этого религиозного союза избежал «темный» народ. Вот почему он – наивно, с нашей точки зрения, – творит магические обряды,...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: Иванову. Мне ли не знать его глубин правд личных? Но мне больно, когда он между строк все время полемизирует (вспоминаю Твои слова о полемике) с... Гумилевым 2 ; когда он восклицает о xàSapaiè'e* тем же тоном в 1912 году, как в 1905 году 3 ; и особенно когда он тащит за собой Кузмина, который на наших пирах не бывал... Какие-то "кони, стонущие с нежным ржанием", - ведь это мерзость 4 . Впечатление от статьи В. Иванова, несмотря на все ее глубины, - душное и тяжелое. Твоя статья 5 , в большой части посвященная ограничению значения "символической школы", которую Вячеслав проповедует упорно и, я сказал бы, без музыкального слуха (помнишь, Ты говорил об отсутствии музык<ального> слуха у Мережковского? - Рядом с этой статьей В. И. - и фельетон Мережковского - симфония), - Твоя статья производит впечатление форточки, открытой в накуренной комнате; но форточки узкой, потому что и Ты говоришь здесь, закрыв лицо. Ведь для "вонеловенивания" сходимся мы в "Трудах и днях"; а все, что есть пока в первом отделе, могло бы быть и в "Аполлоне". Первый No - номер Вячеслава Иванова; над печальными людьми, над печальной Россией в лохмотьях он с приятностью громыхнул жестяным листом, - только так я слышу это режущее мне ухо восклицание о χάϑαρσις'e. {Катарсис (очищение) (греч.).} И потому бросаюсь я от этого жестяного грохота к умной и страстной статье Метнера 6 , пускай - на тему, далекую мне: за ней я вижу это печальное человеческое лицо гонимого судьбой. Оттого-то я сам хочу говорить о Стриндберге 7 (кстати, Пяст пишет об Э. По, главн<ым> образом, кажется, опираясь на "Εὔρηχα" и биографию) 8 . Всю кашу заварил Вячеслав Иванов; можно повернуть оптимистически и сказать: Вяч. Ив<анов>, грозно...
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Часть текста: Быт жизни "башни" - незабываемый, единственный быт; "башня" -- название квартиры В. И. Иванова, помещающейся в выступе пятиэтажного дома, имеющего вид башни; внутри круглого выступа - находилась квартира, - на пятом, как помнится, этаже; по мере увеличения количества обитателей, - стены проламывались, квартира соединялась со смежными; и под конец, как мне помнится, состояла она из трех слитых квартир или путаницы комнатушек и комнат, соединенных между собой переходами, коридоришками и передними; были - квадратные комнаты, треугольные комнаты, овальные чуть ли не комнаты, уставленные креслами, стульями, диванами, то прихотливо резными, то вовсе простыми; мне помнится: коврики и ковры заглушали шаги; вы дав а лис я: полочки с книгами, с книжицами, даже с книжищами, вперемешку с предметами самого разнообразного свойства; казалося: попади в эту "башню", -- забудешь в какой ты стране и в какой ты эпохе; столетия, годы, недели, часы, - все сместится; и день будет ночью, и ночь будет днем; так и жили на "башне": отчетливого представления времени не было здесь; знаменитые "среды" Иванова, были, не "средами", а - "четвергами"; да, да: посетители собирались не ранее 12 часов ночи; и стало быть: собирались в "четверг"; гостеприимный хозяин "становища" (Мережковские называли квартиру Иванова -...
Входимость: 1. Размер: 103кб.
Часть текста: о ноже будет идеальна, ибо нож был хоть и реален, но в мечтах — вот она, великая тайна… 29 декабря Вот в эту минуту я настолько утончен и уравновешен, что смогу завещать. Складываются в одно местечко (страшная близость яви и сна, земли и неба!) — укромненькое — все бумаги (и эта) и иные книги. Первое место — «Северные цветы» — не за содержание, а за то, что несет на страницах кресты. А спросить у — [8] . Потом — стихи Соловьева. Мои стихи прошу уложить туда же — и еще кое-что. Теперь с этим покончено — и пусть все сохранит, кто нуждается, а кому понадобится, не отдавать, за исключением —, что выяснится позже написания этих строчек. * * * Мы все, сколько нас ни есть, здоровые и больные, сильные и дряхлые, голубые и розовые, черные и красные, остановились на углу знакомой и давно нами посещаемой улицы и условились выкинуть штуку единодушно и мудро-красиво. И все согласились, а кто и не хотел — подчинился. Нас не два старика только, а есть и молодые и зрелые. Сильные-то и взяли верх пока. — А перед совершением подвига оставляем мы это завещаньице, кому понадобится, и просим о нас не крушиться, за те мысли наши — умные, чувства наши — глубокие, а поступки наши — сильные. Были среди нас Пьеро, а есть и матросы и китайские мыслишки, а руки у нас набиты женскими безделушками. Польза таковых в скором времени обнаружится. Все мы — недурные актеришки, а игрывали, бывало, порядочно и Гамлета. Нет у нас гения отеческого, зато с...
Входимость: 1. Размер: 158кб.
Часть текста: I, 409. Аксаковы — II, 230. Александр III (1845—1894) — I, 48, 349, 453. Александр Васильевич — см. Гиппиус А. В. Александр Львович — см. Блок А. Л. Александр Македонский (Великий, 356—323 гг. до н. э.) — II, 9. «Алконост», издательство (1918—1923 гг.) — I, 358; II, 265, 269, 270, 276, 277, 284, 289— 291, 300, 308, 309, 317, 324, 365, 379, 408, 418. «Алконост», сборник памяти В. Ф. Коммиссаржевской (1911) — II, 79. Алла Митрофановна — см. Аничкова А. М. Алчевский Иван Алексеевич (1876—1917), оперный певец — I, 484. Альтман Натан Исаевич (1889—1970), художник — II, 182. «Альциона», издательство (1910—1919 гг.) — II, 271. Алянский Самуил Миронович — см. том II наст. изд., с. 457—459 — I, 224; II, 244, 249, 259—325, 366, 408. Амалия — см. Гейне А. Амфитеатров Александр Валентинович (1862—1938), писатель; с 1921 г. в эмиграции — II, 240, 339. «Васька Буслаев» («Василий Буслаев») — II, 240. Андреев Леонид Николаевич (1871—1919) — I, 292, 315, 331, 333, 339, 440—442, 469; И, 59, 233, 326. «Жизнь человека» — I, 440— 442, 450, 468. Андреева (ур. Юрковская, в Первом браке Желябужская) Мария Федоровна (1868—1953), драм....
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Часть текста: или гладкими были его волосы? На все отвечу: и да и нет. Когда Блок бывал весел духом, спокоен, здоров, то кожа его лица, даже зимой, отливала золотисто-красным загаром, мерцали голубовато-серые глаза, волосы орехового оттенка (иного определения не подберу), легкие и пушистые, венчали высокое чело. Очерк рта выразительный, и когда он плотно сжимал губы, то лицо внезапно приобретало суровое, замкнутое выражение, когда же улыбался, оно сразу светлело и молодело. Походка упругая, легкая, фигура статная, ладная, весь он какой- то «подобранный», все сидит на нем элегантно, ничего кричащего, вульгарного. <...> В дни душевного смятения, упадка духа, физического недомогания лицо серело, глаза тускнели, волосы темнели и переставали пушиться. Он словно сникал, и даже поступь тяжелела. Есть снимок Блока в гробу: на подушке покоится голова поэта с темными, совершенно гладкими волосами. Вот потому- то к внешности Александра Блока я буду возвращаться несколько раз, и всегда в связи с теми моментами, о которых буду рассказывать. Мое знакомство с ним началось не с личной встречи, а с переписки, но иногда мне приходилось встречать его то тут, то там. Мы жили в Петербурге. Муж мой, П. С. Коган, был приват-доцентом Петербургского университета, а я училась на филологическом факультете Бестужевских курсов. Петербургский май, «май жестокий с белыми ночами» 1 . Я возвращалась с Островов. Уже темнело. Я проголодалась и зашла в кафе. Заняв свободный столик, я пошла позвонить по телефону домой. Вернувшись, застала сидящего за моим столиком Блока. Но в этот момент соседний столик освободился, и Блок, извинившись, пересел. Показался он мне тогда печальным, уставшим. В марте 1913 года я написала Блоку первое письмо. В нем я, между прочим, спрашивала, не разрешит ли мне поэт посылать ему иногда красные розы. — «Да,...