Поиск по творчеству и критике
Cлово "EXCELLENCE"
Входимость: 1. Размер: 88кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 78кб.
Входимость: 1. Размер: 84кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 88кб.
Часть текста: О БЛОКЕ Январь 1905 года. Я, «первокурсник», отнесший несколько своих стихотворений в «Новый путь», попадаю нежданно-негаданно в литературный круг. В воскресенье днем собираются у Мережковских. Многие, — поэты, художники, философы. Несколько студентов в том числе. Один из них — высокий в своем прекрасно сшитом сюртуке, стройный, как Аполлон, и лицом вызывающий мысль об этом боге. Это Блок. Я, обожающий его стихи уже год, с первого «новопутейского» цикла, представлял себе поэта (этого... «поэта всех времен и народов», — несется мысль моя) совсем иным. Нежным, мягким и юным, как апрельский пух на деревах. Непременно белокурым и болезненным. У него глубокий — «природой поставленный» — голос. Смелость, благородство и вместе мягкость — рыцарство — в каждом проявлении. Разговор заходит об отсутствующем поэте. «Как он мелко плавает! Какая банальность это последнее, что он напечатал: О, Елена, Елена, Елена!..» — произносит свой суд лицо, очень влиятельное, очень большим правом на приговоры в этой области обладающее. Очень ценимое Блоком, много в его внутреннем мире значащее 1 . Но Блок — один он — сейчас же вступается. Наперекор всей, одобряющей суждение, аудитории. Говорит звучно и прямо: — «Но там у него дальше: Ты и жизнь, ты и смерть кораблей. И потом уже идет хорошо» 2 . Такова была моя первая встреча с Блоком. Прошел 1905 года октябрь. Меня застает больным первое письмо Блока ко мне с приглашением к нему. Лицо, много значившее для нас обоих, считало очень нужным, чтобы мы познакомились...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: предшествовала его известность как декламатора. Не раз мне рассказывали, и разные люди, что вот в гостиной появляется молодой красивый студент (в сюртуке непременно, «тужурок» он не носил). «Саша Блок» — передавали друг другу имя пришедшего в отдаленных углах. «Он будет говорить стихи». И если Блока об этом просили, он декламировал с охотой. Коронными его вещами были «Сумасшедший» Апухтина и менее известное одноименное стихотворение Полонского. Было это в самом начале девятисотых годов. А когда А. А.Блок познакомился с будущей своей женой, Л. Д. Менделеевой (впоследствии Блок-Басаргиной), в 1898 году, в именье отца последней они играли «Горе от ума», пьесу, требующую, вследствие совершенства своих стихов, искусной как ритмически, так и эмоционально читки. 2 «Гладкое место» — слышал я такое выражение про блоковскую манеру чтения, представьте себе, от поэта. А вот одна моя знакомая актриса ходила на вечера Блока со...
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Часть текста: общества, завоевавшего много симпатий в Москве; к нему близко примюгули: проф. Булгаков, переселившийся из Петербурга в Москву, и Н. А. Бердяев, проф. Е. Н. Трубецкой, переведенный из Киева: на кафедру философии (вместо покойного брата С. Н. Трубецкого); действовали - В. Ф. Эрн, Г. А. Рачинский и В. П. Свенцицкий, не исключенный еще; здесь бывали священники: Добронравов 1 , Арсеньев, Востоков и Фудель; являлися: Новоселов, Кожевников, Громогласов, Флоренский, Покровский, П. Астров; естественно: складывалось ядро общества, организовавшее ряд интереснейших заседаний - на протяжении: десяти лет. Одно время я, помнится, был даже членом совета (с Рачинским, Свенцицким, Булгаковым, Эрном, Бердяевым, Трубецким); тут Рачинский решительно настоял на вхожденьи в совет, чтобы было представлено левое религиозное устремление мною; боялся в те годы он тяги к ортодоксальности в С. Н. Булгакове, в В. Ф. Эрне; Рачинского выбрали председателем; и заседания были действенным священнодействием для него, покраснев яро, вспыхивая папиросой, блистая очками, подергивая седую бородку, торжественными аллилуями он снаряжал корабль странствия заседания; и - торжественно закрывал заседание; в каждом "слове" Рачинского был непременно какой-нибудь громкий возглас: "Дориносима чинми" 2 , "Святися, святися, Новый Иерусалим", "В начале бе Слово " и т. д. Заседания вел он прекрасно; но...
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: е. у Мережковских, - был Александр Блок. Я описал свое впечатление от этой первой встречи с ним в своих "Воспоминаниях". Записал там и то скромное благородство, с которым он вступил в спор с влиятельным в литературном мире лицом по поводу стихов отсутствовавшего тогда поэта. Дело касалось последнего стихотворения Бальмонта. Один умерший теперь поэт, к которому Блок относился без сочувствия и всегда утверждал, что он, Блок, его не понимает, - этот поэт, несмотря на это, всегда отмечал у Блока, как наиболее характерный его человеческий признак, - благородство; говорил, что Блок - воплощение джентльмена и, может быть, лучший человек на земле. Да, Блок выискал в этом, действительно же, банальном стихотворении - выискал сейчас же нечто хорошее - прекрасную сторону: О, Елена, Елена, Елена... Ты и жизнь, ты и смерть кораблей... Именно ее и выдвинул на первый план, а не банальное начало. "Рыцарь с ног до головы", Блок и не мог иначе поступить, раз Бальмонта тут не было, раз брань по его адресу раздавалась за глаза... В течение этой весны 1905 года я еще раза два, может быть, встретился с Блоком, здоровался; но собственно "настоящее" знакомство началось с осени. За весну гораздо ближе мне довелось познакомиться с приехавшим из Москвы - вот уж не помню, 9-го января или в следующее воскресенье (у Андрея Белого в "Воспоминаниях" это указано точно, - а моя тетрадь с записями того года для меня погибла), с другим, носившим еще студенческую форму предметом моего восхищения, - с этим самым Андреем Белым. Но в салоне были и еще несколько студентов, и все в сюртуках. "Литературные студенты" в те годы обыкновенно носили длинные сюртуки, а не тужурки. Иногда - довольно...
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Часть текста: потому что вызваны всем предыдущим и не априорны. Потому мне и хотелось бы ответить Вам на них, как на психологические, "подумав", а не "придумав". Молчать необходимо, когда "придумыванья" больше не нужны и когда они в лучшем случае представляют игру, хотя бы и безгрешную. Прежде я думал о Ней чаще, чем теперь. Теперь все меньше и все безрезультатнее. Два преобладающие настроения (может быть и у Вас, как у меня?) - мистическое и скептическое (равнодушное) - первое "просит" не отравлять его мыслью (просит, как только может просить "бирюзовая вечность" 2 своего раба, скорее - приказывает), - а второе или обязывает мысль к молчанию, или направляет ее к тому, чтобы она "знала свое место". Потому мыслить в этом направлении (о Ней) мне представляется наименее доступным способом проникновения. Скептицизм (принадлежность рассудка) лежит камнем на дороге и объехать его нельзя. Потому непророкам приходится разбавить вино мистицизма его (скептиц<изма>) водой. Если бы этого не было, то вероятно доступнее было бы и мышление о Ней, оно имело бы притягательную силу, собирало бы под свои знамена больше, чем теперь. Теперь же "мистический разум" только зарождается, по-видимому. А потому наличность известного "опыта" отрешает от многих прежних попыток и замыкает, суживает круг. Без суживанья невозможно "прожить", нужно по крайней мере углубляться, если нельзя идти вширь. Непременный удел зовущих на брань народы или общества -- стоянье "идолом над кручей, раздирая одежды свои" 3 . Потому что "рано". Это раннее утро, пусть и розовое, не позволяет голосу достигать туда, куда он...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: от уклонения из области феноменального под оболочкой реторич<еских> отступлений. Ошибка моя - я поднял уголышек завесы и, подняв, не открыл до конца. "Содержание искусства" - вторая ступень: раскрытие идейности (Платон, Шопенгауэр, Соловьев (идеалисты); Лотце, Лейбниц (монадологи)). Идеи видовые (объективные и субъективные). Конкретное проявление идейности в формах и направлениях. Музыкальные (родовые) идеи как внутренний аккомпанемент к действительности из "глубин духа", как влечение к дальнему, как приближение к последнему обобщению: последнее обобщение - Мировая Идея, Душа Мира, воплощающая Божеств<енный> Логос, "Лучезарная подруга". "Искусство с т<очки> з<рения> религии" -- теософски-религиозное обоснование и раскрытие вышесказанного. Центр Вашего письма - указание на недостаточно резкую границу у меня между искусством и более чем искусством, т. е. теургией; но мой угол зрения в статье - формы. "Искусство с т<очки> з<рения> истории и современности". Взгляд на эволюцию искусства, рассматриваемого 1) формально (дух музыки), 2) идейно (искание Лучесветной Подруги), 3)...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: ректорства не пропали бесследно. Несмотря на то, что университет был сильно испорчен новым уставом, Ал. Андр. всегда предпочитала его специальным и в особенности привилегированным заведениям: к последним она по традициям нашего дома относилась с недоверием и антипатией. Но, выйдя замуж за Фр. Феликс, сестра не стала ни либеральнее, ни осведомленнее в политике. Выписывала она "Новое Время", причем читала только фельетоны да отчеты о пьесах и книгах. Тут узнала она, между прочим, и Розанова. Под влиянием мужа Ал. Андр. сделалась одно время настоящей монархисткой. Она благодушно относилась к Александру III и даже приняла его смерть и похороны за большое событие, Николая II прямо-таки полюбила, как любили его все военные, в особенности гвардейцы. Только в годину студенческих волнений, в начале 90-х годов, особенно после знаменитой истории с избиением студентов на Казанской площади, в ней проснулись чувства дочери либерального ректора. Этот момент она пережила остро и горячо, негодуя вместе со всеми сколько-нибудь сознательными элементами Петербурга. Когда наступила японская война, Ал. Андр. стала пристальнее читать газеты - и не из личных чувств, так как Фр. Феликс, как и большинство гвардейцев, в этой войне не участвовал. Ее сильно волновали наши неудачи, падение Порт-Артура, Цусима, но она еще безусловно верила "Новому Времени" и до последней минуты думала, что мы победим. Но уже в зиму 1904 г. она почуяла какие-то новые веяния и стала глухо волноваться так же, как Саша. Этому много способствовало то, что они жили в фабричном районе. Почти рядом с казармами...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: стороны разговора Терещенки с ним об издании моих сочинений, столь выручающие меня, столь успокаивающие нас с Асей относительно нашей участи за 1913 год, что... я просто не верю: не хочу заранее возрадоваться, чтобы не постигло разочарования, как не раз оно уже постигало нас в 1912 году в деле с имением... В числе предложений М. И. Терещенке у меня есть проект предложить ему и всю трилогию "С<еребряный> Голубь" 6 , ибо, будь я обеспечен за эти 2 года, имей я возможность, не раскидываясь, работать над большими полотнами, то вскоре по окончанию 2-ой части Голубя ("Петербург") принялся бы я за третью "Невидимый Град" и за другие. У меня полоса - работать, работать, работать; все более и более сознаю себя беллетристом par excellence, a не критиком; чувствую всякий раз отвращение при мысли о статьях; а между тем именно обязательство писать статьи, так сказать, ссаживает меня с работы и, более того, резким клином врывается в мою интимную работу Доктору: писание романа не нарушает этой работы, и наоборот, а вот "суета сует", полемика,...
Входимость: 1. Размер: 78кб.
Часть текста: кромсать его в сердце рассудочными определениями, - это значит: быть ясным. Блок - наш национальный поэт; его участь - всем нравиться без объяснения, чем он нам нравится; объяснения - периферичны; и понимание умом не покрывает глубины сердечного взятия; Пушкин понравится 12-летнему гимназистику: и ему, уже ставшему сорокалетним; сорокалетний, быть может, впервые, сознает природу поэзии Пушкина; но - так ли сознает, как гимназистик? Многие не пережили вторичного соприкосновения с поэтами; и - остаются при "гимназическом" понимании поэзии их; все оценки, диктуемые таким пониманием, - плоски; не убраны здесь предрассудки сознания; не попадает поэт в наше сердце. Поэтому нам надо подставить, как чашу, сознание наше; и ждать, иногда очень долго, чтобы струя его жизни действительно пролилась в нас; поэт должен в нас пережить себя; мы должны наблюдать "его" жизнь в нашем сердце; на основании лишь такого конкретного наблюдения из нас прорастают суждения о музе его. Понять Гете - понять связи "Фауста" со световою теорией 18 ; понять Блока - понять связь стихов о "Прекрасной Даме" с "Двенадцатью"; вне этого понимания - Блок партийно раскромсан и разве что отражается и однобокой политике, которую он сам называет "маркизовой лужей". Не отдать Блока "луже" -- пройти в его мир, где один за другим из ствола поэтической жизни, как ветви, росли его мифы; и тут упираемся мы в первообраз его: тут "Прекрасная Дама" встает. Все, написанное о Ней - полно пошлости, плоскости; видеть в Ней стиль и романтику средних веков, после смытую реальными, гражданскими темами, - непонимание Блока; увидеть в...
Входимость: 1. Размер: 84кб.
Часть текста: тона, начиная от сюртука, ловко обтягивающего его талию, с высоким воротником, но не того неприятного зеленого оттенка, который был характерен для студентов-белоподкладочников, как тогда называли особый тип студентов-франтов. Кажется, в руках А. А. были белые перчатки, которые он неумело совал в карман пальто. Вид был вполне «визитный». Некоторая чопорность и светскость, более подчеркнутая, чем в А. А., мне бросилась в глаза в Л. Д. Вместе с тем оба они составляли прекрасную пару и очень подходили друг к другу: оба веселые, нарядные, изящные, распространяющие запах духов. Второе, что меня поразило в A. A. , — это здоровый цвет лица, крепость и статность всей фигуры: он имел в себе нечто от военного, а может быть, и от «доброго молодца». Упругость и твердая сдержанность всех движений несколько контрастировали с застенчиво улыбающимся лицом, чуть-чуть склоненным ко мне, и большими, прекрасными голубыми глазами. Лицо это показалось мне уже знакомым, где-то виданным [34]. Так первое впечатление от облика А. А. вызвало в душе вопрос: «Где я видел его?» Казалось бы, я должен ответить себе: «Да, конечно, я его духовно видел в стихах, в нашей с ним переписке...» Но именно этого-то и не было: образ, возникающий из стихов, ассоциировался во мне с другим образом: я почему-то духовно видел А. А. не таким: маленького роста, с болезненным, бледно-белым, большим, тяжелым лицом, с большим туловищем, небольшими тяжелыми ногами, в сюртуке, не гармонировавшем с его движениями, очень молчаливым и не улыбающимся, с плотно сжатыми губами и с пристальными небольшими синими глазами; и, разумеется, я видел А. А. с гладкими,...